Во всех сокрушенных надеждах
Мечты умирают последними,
И в постарелых одеждах
Их погребают в наследие.
Им не обидны печали и незаметны обманы,
О них слишком долго молчали:
Рубцы превратились в раны.
А раны сотлели в пепел,
восстали зарей обелисков.
Когда-то дарили им песни,
Теперь же не слышно и визгов.
Ну что ж, жизнь – смешная пародия.
Царит карнавал пестрых масок.
И лишь под тире на надгробиях
Лелеется чей-то мир красок.