Записки Мёртвого Юного Путника
- Удиви меня ещё раз.
——————————————————————————————
Прошло чуть меньше недели с тех пор, как Эмма, под действием круговой поруки, оставила меня без трусов. В тот день, я взял с неё обещание встретиться в этот день.
Всю неделю меня преследовали флешбэки, которые, внезапным запуском магнита, начинали подталкивать в сторону знакомого подъезда. Время от времени становилось ожесточённо тоскливо в её отсутствии. Находясь под санкциями порывов памяти, я, в самом наипрямейшем смысле, пытался лезть на стенку. Домашней мебели тоже не удалось избежать моего безумства. Она была раскидана, расцарапана и унижена. Я горел желанием просто взять и увезти Эмму, как можно ближе к краю света и как можно дальше от всех её демонов, проблем и зависимостей, парящих в окружающей атмосфере лёгких.
Гонимый путеводною звездой, я передвигался к назначенному времени в назначенное место назначенным маршрутом. Я отметил огромное количество кувшинок, сопровождавших мой околоводный маршрут. В голову пролилась идея сплавать за ними.
Было не так поздно, около девяти часов вечера. Сумерки только-только успели спуститься на остывающий город. В следствии выходного, летнего дня, отдыхающего народа было более, чем достаточно: шашлычники, собачники, собачники в обществе шашлычников, парочки влюблённых, бухающие в компании и в одиночку, бухающие парочки – вся интеллигенция современного Геттово собралась в ПаркОвском парке. Я решил повременить с этим поступком и попробовать сорвать кувшинки в более укромном месте, где меньшее количество народа смогло бы назвать меня чудаком.
Знакомая траектория продолжилась движением вдоль Водички. В надежде обнаружить и достать несколько кувшинок, я шёл по самому краю берега. Но их, увы, мне больше не удавалось нащупать взглядом. Течение воды уже сходило на нет, а кувшинок всё не наблюдалось. Но идея, мощной струёй мочи после долгого чувства ожидания, уже хлынула мне в голову. Эмму в любом случае ждал букет хоть чего-нибудь.
В самом конце речного потока, мне посчастливилось наткнуться на предмет моих поисков. Это не было группировкой кувшинок. Одинокий цветок в геометрической точности был равноудалён от берегов. Он имел серебристо-фиолетовый оттенок и выныривал из воды на тонком стебельке, от которого шли ещё более тонкие ответвления с листочками. Сам плод напоминал собой лилию. Может быть это и была лилия. Я не в курсе. Совершенно не разбираюсь в цветах. Одно я знал наверняка – это не кувшинка… и даже не ромашка, жалкую пародию которой я тут же выбросил из своих рук.
*Время перейти эту реку в брод* – подумал я, снимая ботинки и задирая штанины чуть выше колена. Этого уровня оказалось достаточно, чтобы увлажнить только свою плоть и не дать промокнуть тканевым изделиям.
После минутных, заокеанских странствий, я высадился на берег, держа в руках заветный *аленький цветочек, краше которого не было на белом свете*. Но я не мог себе позволить продолжать рассиживаться и любоваться уловом. Нужно было собираться в дальнейший путь за тридевять мостов, в тридевятый округ Тридесятого района Эммаграда.
Спустя порядка сотни метров сухопутного пути, я заметил, как меня приветливыми жестами манят к себе кусты рябины. Цель вижу — задачу понял. Я подошёл к краю Водички и, встав на мысочки, стал тянуться за плодами, свисающими над речушкой. Рискуя намочить свои штаны, я был полон решимости намочить её штаны.
Операция прошла без брызг и волнений воды. В итоге, у меня получился симпатичный и, даже можно сказать, солидный букет, с которым я направлялся к знакомому мосту, чтобы попасть на знакомую улицу и увидеть знакомый подъезд.
——————————————————————————————
Эммы не было дома. Она возвращалась с неопределенного рода тусовки, о чём сообщила мне по телефону, и должна была появиться в считанные минуты. Я положил саморучный букет на лавку перед её подъездом и спрятался за припаркованные машины. Приметив знакомый силуэт, я пригнулся ниже и наблюдал за ней через окна машины, которую редким днём можно встретить на московских дорогах – незатонированная и незаниженная DaLa Avrora.
Эмма ещё издалека приметила букет. Проходя мимо скамейки, она остановилась, но не обнаружив никаких признаков принадлежности, продолжила движение к подъезду. В этот момент, я бесшумной поступью ниндзя вырываюсь из-под прикрытия автомобиля, спотыкаюсь, задевая ногой бампер, и под оглушающие фанфары сигнализации, падаю на асфальт.
Её искренний смех стал лучшей наградой моему акробатическому трюку. Я поспешил подняться и вручить ей цветы. Она с нисходящей улыбкой приняла их и мы поспешили скрыться в падике, чтобы я не был уличён в неравномерном управлении своего тела, повлекшим за собой порчу имущества.
Вместе со словами благодарности, Эмма предложила мне свою помощь, на которую я с грустными мыслями, но не без удовольствия и желания, слепо шёл, когда выходил из дома.
——————————————————————————————
После подъездного раскура мы вышли прогуляться по Тридесятому району. Немного размяв ноги и поговорив слова, Эмма привела меня к местным качелям детской площадки. Количество маятников хватало, чтобы посадить все, две наши попы.
— А я и совсем забыл… Я же ещё немного приятностей заготовил для тебя.
— Давай, удиви меня ещё раз. — с лукавой и заинтригованной улыбкой произнесла Эмма.
— Это разные штуковины, которые я накопил за время своей крайне опасной службы. — я сунул руку в карман и достал ордена воинской славы. — Смирно! Нерядовая Эмма, для торжественного награждения… выйти из строя!
— Есть!
Мне оставалось только потечь улыбкой на лице в тот момент, когда она начала подыгрывать моим приказам. Раскрыв ладонь, я начал проводить мероприятия поощрения её существования, сопровождая каждый вручённый орден, раскрытием и закрытием её кулачка.
— За свою изысканность нерядовая Эмма награждается пуговицей от погон бушлата! За свою загадку – почётным знаком отличия моей части. За свою утончённость Эмма получает петличку моих войск. За генерацию электроэнергии – подшипник от генератора. И уставной конфеткой, которая случайно затерялась в моём кармане, Эмма награждается просто за то, что есть!
— Служу Чуваковской Федерации! — Эмма отдала мне воинское приветствие, левой рукой прикрыв пустую голову.
— Вольно! — я ответил ей соответствующим жестом.
— Большое спасибо, Чувак.
— Большое пожалуйста, Эмма.
— У тебя снова получилось удивить меня. Два раза. Мне обычно только плюхи дарят…
— В этом я, к сожалению, тоже преуспел.
Повисло молчание. Лишь небольшой скрип амплитудного движения качелей нарушал тишину.
— Как у тебя с этим делом?
— Да никак. — Эмма сразу смекнула о чём я её спрашиваю. После небольшой паузы, она продолжила. — Как могут быть дела, когда практически каждый день дуешь, начиная с шестнадцати лет? Когда ты отдаешь все силы на попытку уйти от всего этого дерьма, держишься полгода, но в один прекрасный момент тебе становится тупо по)(уй… И ты начинаешь объ%бываться в самые далёкие края. Когда ты убиваешь пятак гашиша за два с половиной дня. Как могут быть дела? Да никак на )(уй! — она больше не могла сдерживать своих эмоций и отвернула голову.
Я не знал, какие слова подобрать. Я хотел всем своим существом накрыть эту заблудшую душу и принимать на себя все её запрещённые препараты… А ведь начинать нужно было с себя…
— У меня дома лежит телефон клиники анонимных наркоманов. — успокоившись, продолжила Эмма. — Я даже номер набирала. Но сбросила… Я не знаю. Мне кажется это не выход.
— Мне тоже так кажется… А ещё, мне кажется, что единственный выход – это быть сильным.
Ты должен быть сильным,
Ты должен уметь сказать:
«Руки прочь. Прочь от меня».
Ты должен быть сильным,
Иначе зачем тебе быть?!
Произнося слова, заученные наизусть, я по-новому открывал на них уши. Мысль, озвученная вслух, даёт более чёткие пределы твоим понятиям. Особенно, когда она рождается в диалоге.
— Опять твой говнорок? — спросила Эмма.
— Не обижай мою поэзию! Это Хой Роберт Викторович… Не знаю, я не вижу других вариантов, кроме как быть сильным.
И снова молчание. Не смотря на все нелицеприятные темы разговоров, оно не собиралось превращаться в тишину.
— Как ты думаешь, Чувак, есть ли смысл пробовать контролировать всё это?
— Я задумывался над этим… После армии самое время задуматься. Чтобы не скатиться обратно… Считаю, что «бросание навсегда» может привести к ещё большему употреблению. Бывших наркоманов не бывает – эти слова очень похожи на правду. Я думаю, что нужно довести себя до абсолютно нейтрального состояния по отношению к зависимости. Как к пройденному этапу жизни, в который иногда можно возвращаться… Но ты не должен искать возможность. Ни в коем случае! Возможность должна искать тебя. И если ты всё будешь делать правильно, то как-нибудь она обязательно подвернётся. И ты будешь уверен в том, что можно… Нужен момент, а не повседневность.
— Согласна с тобой… Нужно быть сильной…
Нельзя было не почувствовать родство наших душ. Оно заключалось, как минимум, в той, общей субкультуре, в которой мы варились. И в которой нужно быть сильным! Сквозь густую пелену тумана можно было рассмотреть истинную чистоту, глубину и прозрачность души Эммы. Но она была плотно укутана завесой стабильности. И я, ни в коем случае, не хотел залезать туда грязными руками. Если и входить в Эмму, то исключительно чистыми мыслями.
Мы оба были нанизаны. В разной степени, но оба на крючке. Есть рыбы, пробовавшие эту приманку, но сумевшие не зацепиться. У них хватило полушария, чтобы остановиться до укола крючка. Как только происходит этот укол, приманка становиться главным предметом рыбьей жизни. А главным посылом дня становятся поиски средств и поводов поменять среду обитания. Плывёшь от хапки до хапки, пока резким рывком из воды в область облачностей, не лишаешься способности дышать.
А вот рыбы, сумевшие избежать укола, могут позволить себе заморить червячка и их не будет волновать факт отсутствия приманки под плавником. Они знают, что завтра проснутся и поплывут в своё трезвое, рыбье плавание. Не верят, а знают.
Но пойманные на крючок тоже знают. Они знают, что можно в течение полугода не менять естественную среду обитания и в один прекрасный кусь потерять контроль течения. Именно для таких моментов и нужны накаченные и крепкие мышцы плавников и хвоста. Нужно иметь мужество совершить рывок. Первый раз, второй, третий… После десятого раза, ты прикладываешь меньше усилий, чтобы избежать крючка. После двадцатого, уже наслаждаешься силой своего «плавницепса». А после сотки, ты отправляешься в межокеанское плавание рыбы, свободной от течений. И так с любой зависимостью: чрезмерное потребление горячительной воды, мучных изделий, откладывание икринок в одиночестве и так далее. Сколько рыб, столько и течений.
— Что ты думаешь о Боге? — Эмма расплескала мои мысли своим неожиданным вопросом.
— О Боге?
— Ты верующий?
— В Бога – да. Но не в Христа, не в Будду… и даже не в Джа.
— Это всё изъезженные темы. Что ты представляешь себе после смерти?
— Я понял твой вопрос… Мне кажется, что душа человека, как капля присоединяется к океану таких же частиц. Вливается в единый водоворот… И всё становиться легко, просто и понятно. Все знают, как правильно и плывут единым течением.
— А как же справедливость? Святые и убийцы в одном котле?
— Ну уж нет. Всему своя цена. Ничего не проходит бесследно. И придётся разгребать свой чемодан дерьма перед Всевышним. Но итогом, как мне кажется, становится Вселенная, в которой человечество не пошло по п#зде… Ну или как-то так я думаю…
— Хм, интересно…
— А что ты представляешь себе?
— Не знаю… Совершенно не знаю. Всё это может быть простым механизмом, калейдоскопом, запрограммированным кодом в масштабах от песчинки до… Что может быть больше, чем больше?.. Одно я знаю точно – случайности не случайны.
— Согласен с тобой на все сто бесконечностей.
— У меня папа – очень набожный человек…
— И как истинный, набожный человек он оставил семью?
— Там всё очень сложно.
Мой последний вопрос стал плотиной для мирно и мерно протекающего диалога. Вот ослина…
— Извини, если я…
— Нет, нет. Всё в порядке.
Она начала раскачиваться на качелях, тем самым исключая возможность продолжения беседы. Я не стал придавать амплитуды своему движению. Через несколько минут соседний маятник прекратил колебания и Эмма решила изложить накрученные мысли.
— Нам нужно установить формат.
— Какой такой формат?
— Формат отношений… Дальше мы общаемся без поцелуев и объятий. Либо не общаемся!
— А на прощание?
— Только в щёчку!
Наступило время этого самого прощания. Я проводил Эмму до дома. Но всё же, сегодняшним вечером, я осмелился дерзнуть и нарушить озвученный формат. Опустившись перед подъездом на колени, я поцеловал каждую дырочку её рваных джинс. После чего, я накинулся зубами на её правое ушко, но не рассчитал с силой и причинил боль, которую загладил поцелуями левого ушка. Её щёчка стала последним местом касания моих губ.
Я уже собирался развернуться, но её рука остановила моё вращение. Эмми пронзительно посмотрела на меня и подарила два крепких Чмока прямо в губы!
Такие поцелуи случайным встречным не отдаются. Можно отдать обнимашки, сосания и даже потрахушки, но не такие поцелуи… Эмоциональные касания её губ стали для меня орденами высшего достоинства, надетыми прямо на сердце.
——————————————————————————————
Ночь близилась к своему апогею. Но интересные истории (одна а)(уительней другой) на этом не заканчивались.
Возвращаясь проторенным путём, рядом с мирно протекающей речкой, я вышел на Аллею, выложенную камнем. Спустя сотню метров от куста рябины, который совсем недавно был мною оголён, я наткнулся на компанию, тусившую возле скамейки. Это были молодые люди и барышни лет 25–30. Человек шесть или семь. Поравнявшись с ними, я услышал вопрос, заставивший застыть моё тело в неподвижном состоянии: «Пс, парень. Хочешь плюху?»
Не смотря на наличие полочки в границах моего тела, отказываться от случайно предложенной на улице точки, было против моих правил. Чешуйчатым чувством я определил, что эта компания – не сотрудники Госнаркоконтроля или какой-нибудь подобной организации, не конченные нарики, которые могли бы заварить химозно пенящейся дряни. Такие же зависимые рыбы, висящие на крючке.
Охотно согласившись, я получил в свои лёгкие тот момент, о котором рассуждал чуть больше часа назад. Я ничего не искал. Возможность сама нашла меня. Представляю, как бы зашла эта случайная точка после месяца абсолютно трезвой жизни.
Поблагодарив встречный косяк рыб, с чувством заморенного червячка, я отчалил в сторону своей гавани.
——————————————————————————————
Сегодня очень много влажности. Она не даёт мне сухо сидеть дома. Двухчасовой перерыв и внеочередной Поход. Контрольное время выхода из дома назначено на 4:20.
Прозалипав в интернетах и подкурившись перед выходом бодрой троицей, я вышел из дома с опозданием от графика на несколько минут. 4:24.
4:48. Я на месте. Передо мной лазурная гладь Озёрных прудов. Взгляд устремлён на россыпь кувшинок, которую я приметил в зародыше этой ночи, начинающей сходить на нет.
Закатанными до колен штанами было не обойтись. Пришлось раздеваться до трусов. Этим днём я не забыл их надеть. В отличии от плавок, которые остались лежать дома в одном пакете вместе с полотенцем. Но ни эти пробелы памяти, ни, стоящая на противоположном берегу пруда, машина сотрудников патрульно-постовой службы, не могли помешать моему плаванию. Цель вижу — задачу понял. И никакой наряд меня не остановит.
Время заходить в воду. С подкуренной сижкой в зубах, сверкая максимально беспалевными, красными труселями, я поплыл срывать жёлтые кувшинки.
Время окунуться с головой. Не выпуская из губ дымящейся сигареты, я медленно начал погружаться под воду, не оставляя шансов на восстановление табачного изделия и, оставляя над поверхностью воды, руку с букетом жёлтых кувшинок. Так я ещё не пробовал бросать курить.
Набрав более десятка жёлтых обитательниц пруда, я выбрался на берег и положил их в заготовленный пакет, который не оставил в прихожей коридора. Максимально быстро я старался одеть своё мокрое тело в сухую одежду. Как только у меня это получилось сделать, начал капать скромный дождь, подгоняя своим лёгким течением в сторону суши.
Пришвартовавшись, я приготовил вазочку для добытого мной букета и довёл беспорядочный набор цветов до композиции нечётного числа. Одну кувшинку пришлось выкинуть с балкона, чтобы она радовала глаза местных жителей.
Проснувшись на следующий день и обновив страничку своей социальной сети, Эмма увидит сообщение, в котором будет фотография с подписью: «Этот букет видишь только ты! Удивил?»
Однако, больше всего, этим утром, мне хотелось удивить самого себя. Я намеревался сделать Эмму не той девушкой, ради которой пробуют бросать курить. А той, ради которой смогли бросить курить.
Автор публикации
