Я тебе воздам!

0
344

«Я тебе воздам»

Часть 1.

 

Нью-Йорк, Манхэттен, Лексингтон-авеню, 405

Верхушка Крайслер-билдинг

Сегодня я твердо решил устроить себе небольшой выходной. В самом деле, сколько лет мне уже не доводилось посидеть вечерком вот так, на любимом месте, вдумчиво рассматривать прекрасный вид, раскинувшийся перед взором и никуда не спешить? Многовато…

Огромный человеческий город с высоты птичьего полета виделся мне чем-то схожим с оживленным многоуровневым муравейником, красочно расцвеченным новогодними гирляндами самых разных цветов и размеров. Повсюду слышался ни с чем не сравнимый шум бегущего по оживленным улицам транспорта и несмолкаемый гомон тысяч голосов. При желании, я мог бы поднапрячься и расслышать отдельный голос каждого из них. Но не сейчас…не сейчас.

Я чуть поерзал, удобнее устроился на выступающем парапете и отдался на волю набегающих волн памяти. Самое время вспоминать о былом.

Наверное, мне не приходилось возвращаться к прошлому с самого момента смерти. Моей смерти.

Подуло сильнее. Внезапный порыв холодного ветра наверняка смог бы легко стряхнуть отсюда любого смельчака, но не меня. Так, этот неучтивый озорник только и сумел, что растрепать мне несколько перьев на крыльях и недовольно помчался дальше.

Любовно пригладив темное, серебрящиеся при свете новорожденной луны перо, я вернул взгляд бесконечному полю огней. Тут красиво…

***

Надо сказать, моя жизнь никогда не была простой. Родители с самого детства учили сына уважению ко всему вокруг: к природе, к живому, к пище, к старшим и окружающим людям вообще. Учили анализировать любую поступающую информацию и делать выводы, трезво мыслить, искать и находить решения.

Мама и папа были лучшим, что у меня когда-либо было. Жаль только, что осознание подобных вещей приходит к нам так поздно…

В чем-то романтики, в чем-то непроходимые идеалисты, но очень разумные в целом люди, они жаждали справедливости для всех и во всем. Мечтали о благополучии, добре и мире для каждого, что, впрочем, не помешало им воспитывать единственное чадо в лояльной строгости и труде. С этим я согласен — единственно правильно, когда ребенок с детства понимает, что нужно не только расслабляться, веселиться, играть и требовать новую игрушку, но и помогать родным по мере сил. Стараться для них. Заботиться.

Моя добрая, неизменно ласковая мама всегда советовала мне придерживаться в каждой ситуации золотой середины. Перегибать ивовый прут ничем не лучше, чем (забавно звучит) — недогибать. Мудрейшая женщина. Папа, с виду суровый и строгий, а на деле настоящий добряк с железным характером, учил единственного сына быть настоящим мужиком. В пятнадцать лет я уже умел и табуретку сколотить, и полочку прибить, и розетку починить.

И, кстати, достойно постоять за себя, при необходимости.

А необходимость на то возникала, ибо слишком часто мои сверстники считали приемлемым для себя нападать на слабых, маленьких, беззащитных. Помнится, впервые я подрался лет в семь, стараясь защитить крохотного котенка, которого соседские сорвиголовы вымазали вонючей жижей из раскуроченной зажигалки и собирались поджечь. Смеялись, сволочи… Досталось тогда крепко.

Я невесело усмехнулся — и ведь не понимают же, бестолочи, что один такой поступок навсегда марает их сущность, тем самым помечая их для таких существ, как я. Это чем-то напоминает первый шаг в пропасть – сколько дальше не шагай, а все равно летишь вниз и никуда не денешься с пути. Хоть молись, хоть постись, хоть живи в белом домике с позолоченной крышей – все сплошной самообман. Поступок совершен, и «награда» за него в любом случае настигнет своего «героя».

Я и есть эта «награда». И мне подобные. От нас не спрячешься – уж мне то вы можете верить .

Исключения на моей практике все-таки встречались, но очень уж разово. Ага, два раза. В первом случае фигурировал русский паренек из неблагополучной семьи, сам мало понимающий, что такое доброе отношение посторонних людей, да и людей вообще. Помнится, он впервые участвовал в жестоких играх своих уличных приятелей.

Тогда ватага его сверстников обнаружила небольшую бездомную псину, не сумевшую вовремя сбежать от скотов. Звереныши в человечьем обличье принялась гонять бедное животное палками по кругу, зашвыривая камнями и крупными осколками стекла…

Тогда Ромка – так звали парнишку, вдруг осознал страшную вещь — загнанный взгляд жертвы в точности копирует выражение измученных глаз его собственной матери, когда в хлам упитый папаша снова и снова принимается лупцевать ее ногами, кулаками и вообще всем, что только под руку попадется. В тот момент Ромка с содроганием понял, что медленно и верно превращается в того злобного изувера и подонка, которого сызмальства ненавидел всеми фибрами души. До дрожи. До трясучки…

Собаке необычайно повезло выжить в этот день.

Одумавшийся паренек не только отбил ее у своих добрых «друзей» (пусть ценой нескольких глубоких ссадин, порванной губы и огромного синяка в пол лица), но и отнес раненое животное к своей старенькой учительнице, которая тут же позвонила отзывчивым волонтерам. Вскоре хвостатую мадам вылечили и пристроили в добрые руки.

Надо сказать, с этого Поступка многое началось в маленькой жизни мальчишки. Маме этого парня тоже чрезвычайно повезло с сыном. После героического спасения живой души, он изменился. Внутри. Взглянул на все происходящее иначе. Увидел иные возможности и себя в них. В мечущейся, отчаявшейся душе подростка неожиданно родилось странное чувство – он всенепременно хотел защитить ее, ту женщину, которая родила, выкормила, всегда старалась прикрыть своим телом от нападок пьяного папаши. Возникло и возросло твердое решение – бороться за то, чтобы его мама больше никогда не подверглась побоям и насилию.

И знаете, у Ромки это получилось. Несколько дней спустя, когда он вернулся со школы, из-за их обшарпанной двери вовсю доносился привычный с детства пьяный мат и стоны. Сердце тревожно екнуло. Парень сбросил старую сумку с плеча и тихо вошел в убогие помещение, которое давно отказался называть родным домом.

Картина, которую Ромка застал внутри крохотной квартирёнки, тоже была знакома до боли – папаша сбил с ног мать, и с раздражением мутузил несчастную ногами, ничего вокруг не замечая. Но на этот раз истязателя ждал сюрприз.

Тяжелая подошва допотопного утюга надолго успокоила дебошира, отправив еле стоящего на ногах мужчину в глубокий пользительный сон. Еще бы – такой смачный «поцелуй» вышел! Стоя рядом с парнишкой, я аплодировал — честно!

Проснулся дядька с половой тряпкой в зубах (О, вы бы видели, с каким удовольствием его охающая, избитая жена запихивала это туда. А потом – я чуть не упал — вытаскивала, чтобы снова запихнуть), связанный по рукам и ногам кухонными полотенцами и простынями. Сверху нависало улыбчивое лицо служителя правопорядка, неподалеку медики фиксировали множественные побои вечной жертвы его расправы – любимой супруги. Виновника плачевного состояния хозяина дома сего, то бишь старенького утюга, нигде не было видно. Официальная версия произошедшего – мужик упал на косяк, когда споткнулся. Да и кто подумает чего плохого на сутулого тощего мальчонку и его изнуренную родительницу, которая и так еле ноги по дому передвигает?

Дальше – больше.

Сын не спрашивал мнения матери – просто положил перед ней чистый лист бумаги, вырванный тут же из собственной тетради и ручку. А затем сбивчиво продиктовал текст заявления в полицию. Тут же были опрошены и вечно любопытные соседки, что совершенно точно знали все и про всех в доме. Они охотно подтвердили, что «много лет подряд Василь водку хлещет, а как нажрется, Нюрку свою с малым почем зря колотит. Как дух до сих пор не вышиб-то – иной раз вся синяя ходит…»

Буяна забрали на несколько суток в отделение, за то время Ромка отвел маму в ЗАГС – все так же, не спрашивая. Он четко и уверенно пресекал все ее застарелые сомнения, и такая сила чувствовалась в словах хилого подростка, что она шла за парнишкой бездумно. Мать поняла — сын вырос и стал Мужчиной. Он знает, как лучше.

Заявление на развод было подано.

Ну, а когда свободный, злой и трезвый глава семейства нагрянул домой, пылая праведной яростью, на пороге он неожиданно встретил некоторые непреодолимые сложности в лице меня. Смешно… Мужик уже продумал все детали того, как расправится с сыном за свой горячий «поцелуй» с утюгом, как станет выбивать дурь из тупой нюркиной башки, как вдруг…

Признаться, стало жутко жаль Ромку – парень редкой горошинкой в мешке с чечевицей оказался, а этот мерзкий волосатый хряк запросто искалечил бы собственного ребенка, а то и вовсе убил. Экскюзе-муа, как говорится, но я резко против. Таким образом, единственный взмах хищных крыльев, каждое перышко которых напоминает острейшее стальное лезвие, столкнул бедолагу в лестничный пролет, одновременно отключая его центры управления нижними конечностями и частично — правой рукой. Пусть теперь этот тухлый человеческий мусор на себе прочувствует все прелести беззащитного состояния жертвы. Порой оно весьма полезно.

С хрустом я потянулся, размял шею и довольно усмехнулся. Хорошо, что у таких, как я есть возможность и физически карать – собственно, я отчасти потому на эту работку и подписался. Уберечь хотел тех невинных, кто страдает по чужой вине. Ну, или хотя бы прижизненную карму воздать тем, кто уже оказался «достоин» моего пристального внимания. Мы не ангелы, конечно, но в этом белокрылые бестии нам точно завидуют.

Но не стоит ли вернуться к прежней теме?

Пользуясь своим положением, я просмотрел путь этой несчастной семьи. Отец всегда был жесток и склонен к рукоприкладству, а уж как запил… Мать же боялась остаться вместе с сынишкой на улице – их жилище перешло мужу по наследству от его родни, и потому все терпела. Тянула жилы из последних сил, работая поломойкой с утра до ночи – и то считала большой удачей. Разве ж где примут на приличную работу такую вот «красотку» – с выбитыми зубами и непроходящими желто-сиреневыми синяками по всему телу? А ведь когда-то Нюрочка была умницей-красавицей, хоть и круглой сиротой, она неплохо окончила техникум и собиралась поступать в ВУЗ…

Эх! Резкий взмах стального крыла выбил каменную крошку из лепнины – если бы вы видели на что теперь стала похожа ее душа! На смятый в форме человеческих очертаний дуршлаг… И ведь сама такую жизнь себе и ребенку уготовила – видела, что Василий резкий, жестокий зверь, и выпить любит и поскандалить, да побоялась, что потом вообще никто замуж не возьмет. Семью она создала, ячейку общества. Глупая…

Нет бы выучиться нормально, работу найти, профессионалом стать хорошим, раскрыть себя – тогда и создавать семью, не завися во всем от причуд мужа. Нет, торопятся девчонки жить – и летят с горы головой в сосну…

Ну ничего… Будем надеяться, теперь у Ромки все наладится. Он и мать из бездны вытащит, и свою душу спасет… Во всяком случае, я буду помнить о нем.

И о другой спасенной душе – тоже.

Закинув голову к спокойному ночному небу, я улыбался – вспомнил второй сюрприз, который уготовила мне судьба на суровом пути работника сферы прижизненного воздаяния – именно так мы себя называем. А кто по факту? Демоны с серыми крыльями, выполняющие грязную, но необходимую работу или те же ангелы, только не доросшие до белых и пушистых, повсюду таскающие за собой меч… Так ли оно важно? Если вам важно — разбирайтесь, а у меня редкий выходной и собственные думы.

Так …девочка, которая не прошла мимо Судьбы.

***

Часть 2.

Она так и не перешла дорогу, не купила в скромной булочной хлеба, не забрала двух младших сестренок из садика, не успела закончить курсовик.

Девятнадцать лет…Она была совсем юной тогда, когда мне довелось ее встретить – огромные голубые глаза и безобразно смятое лицо в кровавых пузырях. Трогательная, жалкая малышка с сияющей душой. При виде ее, я впервые пожалел о том, что давно мертв.

Мертвые не плачут, а мне так хотелось…

Припомните, как иногда бывает – проходит мимо человек, а тебе хочется пойти за ним, окликнуть, чтобы хотя бы еще разок увидеть его глаза. Потому что в них отражается душа. Не, не так – Душа. Ее душа уже расставалась с телом, не вспоминая зла, не желая никому горя, прощая, благословляя… Обычно проклинают, знаете ли, стараются все кары на голову виновных и невиновных призвать, а тут…

Такие люди, да еще взрослые, встречаются крайне редко, и уж поверьте – их путь  отслеживают десятки, сотни сопереживающих. Сотни нас, будем честны. Да, мы любуемся этой, обычно быстро угасающей красотой, как экзотическим зрелищем чистого сияния на преобладающем фоне озабоченных, усталых, скорбных душ. Они так сильны и так кошмарно беззащитны одновременно.

Увы, эту девушку «погасил» молодой самоуверенный хлыщ, бесправник за рулем спортивного папиного авто. Лихач, горе-блогер и пустой, как оно порой встречается, совершенно пустой внутри сосуд. Удар оказался такой силы, что некоторые части тела жертвы разлетелись на несколько метров в стороны. Маленькая кисть «украсила» красными брызгами дорогое ветровое стекло, а болтливое оно продолжало вести интересный обзор происходящего в режиме нон-стоп…Главное — красиво снять?

Что бы вы думали, ужаснулся ли сей слащавый отрок произошедшему? О душеньке вспомнил, о маме? Ахха, счаз! О патлах своих в участке больше беспокоился, телефончик просил вернуть…

«Коза сама перед машиной выскочила» — вот и все, что он смог из себя родить. Ну, еще это, пожалуй: «Папашка отмажет, а вы все еще раком передо мной стоять будете. В очереди».

Два месяца в сизо ему дали. И камеру с диваном. Потом год условно и строгий выговор от папика за угон тачки. Чудеса в решете.

Хорошо, что у вас есть я, милые мои.

Вот над этим воздаянием я раздумывал несколько дней, а потом…

Волны неудач одна за другой обрушились на депилированный зад юнца, погребая под собой, как снежная лавина.

Неурядицы пошли мелкие, но частые, потом подарочки и сюрпризики стали серьезнее, и наконец, нагрянула одна большая «бада-бум», когда любящая, но не родная маман «обула» дряхлеющего папика до нитки, а тот запил так, что удар хватил. С взрослым сынишкой бывшего мужа тетенька делиться ожидаемо не стала – купила ему однокомнатную хатку на окраине, подержанную копейку и забыла.

«Золотой» (еще пару лет назад) мальчик, не нужный отныне совершенно никому, ибо нищий, голодный, немодный и скотина редкая рогатого типа, долго еще отсиживал причинные места, пытаясь воззвать к бывшим друзьям, подписчикам и даже некоторым знакомым отца. И вот когда пришло отчаяние, и страх затопил всю его сущность, я позволил молодому человеку осознать.

Жестоко, согласен, но, как ни странно, это было моим подарком парню – последний шанс. К счастью, он не сломался — напротив, будто бы переродился заново. Переоценил свою прежнюю жизнь, увидел со стороны свои поступки и кривлянья, расставил иные приоритеты и …вспомнил огромные голубые глаза той умирающей на дороге девушки.

Они помогли ему, поддержали в тяжелую минуту, ибо в них не было зла – только прощение.

Так тоже бывает. Сущность человеческая удивительна и непредсказуема, есть разные пути для ее возвышения. Та девчушка оказалась воплощенным ангелом, который пришел на Землю как раз для того, чтобы своей смертью наставить на путь заблудшую душу. Вот и вышло так, что из пустышки вырос Человек.

Не благодарите нас — работа такая.

Парень принялся лепить себя заново, отсекая все наносное, ненужное. Нашел работу, занялся спортом, закончил заочно два высших, женился и теперь никто не смог бы узнать в нем того мелкого самоуверенного пупка, что искренне считает, будто чья-то жизнь может стоить куда меньше его собственной. Все наладилась. Он даже отыскал семью жертвы той страшной аварии и понемногу начал помогать им. Памятник организовал. Теперь раз или два в месяц со своей обожаемой дочуркой к могилке приходит, цветы возлагает и благодарит.

И знаете, что самое интересное? У его девочки очень знакомые голубые глазенки. В них светится Душа…

***

Часть 3.

Огни большого шумного города порядком поугасли – на посту остались только самые стойкие, запойные полуночники, уличное освещение и я. Стылый ветер настойчиво пронизывал тело и я с наслаждением принимал его дар – приятно, что ни говори, изредка почувствовать себя немного живым. Все-таки надо отвлекаться порой от дела, пусть оно и есть вся моя «послежизнь». Или все-таки «недосмерь»?

О работе сейчас вспоминать не хотелось, а все же вспомнилось. Чем я занимаюсь? О, милые мои, я многопрофильный справедливый гад – лучше и не выразиться.

Еще точнее так: крылатый монтажник прижизненного воздаяния наиболее замшелым грешникам. Специализируюсь в основном на тех, кто любит причинять другим боль и наслаждается мучениями своих жертв – то есть на тех, кто имеет меньше всех прочих шансов на возвышение.

Знаменитых девочек-садисток из далекого северного городка помните? Моя клиентура… Как и наиболее известные и даже наиболее неизвестные садисты и садистки всех мастей со всех слоев человеческого бытия. Знали бы они, что их ждет…

Сидевшая по соседству каркуша чуть не навернулась со своего насеста, ибо кошмарный оскал лег сейчас на устрашающее подобие моего лица. Согласен – приятного мало, но что делать – не всем же прекрасными луноподобными ликами блистать. Этим в наших сферах только ангелы Хранители, да Вершители судеб — «Белые и пушистые», как я называю последних, похвастаться могут. А что остальным делать, если уж нас такими Создатель сляпал? Выглядим именно так, чему наши души более всего соответствуют. Мне вот не то, чтобы повезло, но все же я вполне доволен. Бывает хуже.

По крайней мере, при взгляде на меня вы бы не сошли с ума. Сразу. Так, почти человеческая норма – тело, словно вылитое из жидкой голубовато-серой стали, такие же крылья. Вытянутое узкое лицо с длинным подбородком, орлиный нос, пылающие алым огнем глаза, ну и полная пасть острых акульих зубов – так, милый штришок от мироздания, как ни крути, я все же ангел воздаяния – зверушка достаточно грозная.

А вот кому не повезло и с рожей, и с работкой, так это так называемым чертям. Ибо все то, что не успевал дополучить неумеренно нагрешивший индивид при жизни, ему сполна воздавалось после. Кем? Маленькими черными пушистиками с милыми копытцами и мягкой шерсткой. Славные создания, вынужденные подбирать подходящие виды искупления для потерянных душ, чтобы они понемногу очищались и, достигнув нижнего порога допустимого уровня кармической ноши, имели возможность получить второй шанс на Земле. Чтобы, быть может, стать лучше. Но это уж забота ангелов-Хранителей и прочих вершителей.

Кстати, побывал я как то я в нижних сферах (у людей это место называют забавнее – адом), так вот никаких сковородок с маслами, чанов с горячей и холодной водой, костеломок и прочего порождения нездоровой человеческой фантазии там не наблюдалось – о чем вы вообще? Плоти то и нет, да и кому этим заниматься? Чертяшкам и без того дел хватает, а злости у них в душе и подавно нет – только желание помочь. Нет, там все куда хитрее и глубже. Душа обрекается на проработку и цикличное прочувствование всего пройденного прижизненного пути, причем многократно и с разных позиций – в том числе и с позиции пострадавший от действий данного человека стороны. Понимаете теперь?

Я вздохнул, с некоторой горечью признавая для себя тот такт, что по всему получается, что во всех сферах именно представители моего вида являют собой самое «злобное зло», которое происходит во имя и от лица «добра». Нонсенс однако.

Хотя по сравнению с извращенной человеческой фантазией по изобретению самых разнообразных и подзаковыристых способов замучить, уничтожить, сломать, искалечить или медленно свести на тот свет ближнего своего, я – сущий новорожденный мышонок с огромными ми-мишными глазенками.

О!

Чуткий нечеловеческий слух уловил знакомый серебрящийся шорох, и в следующий момент рядом, прямо из воздуха, соткалась золотая крылатая фигура моего закадычного друга Мика. Его природа и сфера деятельности существенно отличались от моих, ибо он был Хранителем.

Именно Мик и его собратья стоят за плечами сомневающихся людей, уговаривая их поступать единственно верно, не проходить мимо чужих страданий и боли, работают «материнской интуицией», совестью, честью, а порой даже достоинством, до последнего стараются вытянуть самых пропащих. Они же оберегают потерянных или брошенных родителями детишек, дарят светлые и вещие сны, подкидывают творческим личностям – художникам, писателям, режиссерам и прочим – сюжеты и мысли, привносящие в человеческое общество идеи разумного, доброго, вечного.

В свое время Микки оказался первым из крылатой братии, кто встретил меня с этой стороны, огорошив известием о том, что пути свои мой дух прошел до конца, и я, наконец, готов к тому, чтобы занять свое место там, где его указал Создатель. Помнится, он выразился примерно так: «Парень, ты еще не знаешь, как попал, но спорю на золотое перо из своей сияющей зад..цы, тебе это понравится!»

Узнать, лукавил ли он насчет своего драгоценного тыла, возможность мне не представилась, но я не теряю надежды и постоянно поддеваю его на этот счет. Подождем, не-жизнь – она длинная.

Таков был мой друг Микаэль.

Ночь.

На карнизе одного из наиболее знаменитых зданий Манхеттена спина к спине устроились две странных крылатых фигуры – серебро и золото. Опираясь друг на друга, они просто молчали, рассматривая гаснущий уже небосвод.

И ни звука.

Он пришел только затем, чтобы побыть рядом. Мой друг и даже бывший ангел-хранитель. Мы давно вместе. Слова ни к чему. Я просто чувствовал его присутствие, и оттого на душе разливалось тепло. Как когда-то дома.

Умиротворенно улыбаясь своей очаровательной пастью, я повернулся, благодарно привалился к сияющему плечу и заботливо раскрыл над ним свое крыло – с неба летели редкие дождинки. Я знаю – он не любит, хотя вряд ли чувствует даруемый ими дискомфорт.

Сидим. Каждый думает о своем. Но нам хорошо вот так думать и сидеть. И чего еще желать в свой заслуженный выходной?

В который раз я вспоминал, как жил среди живых. Светлая волна тепла захлестнула разум. Сплошной чередой проносились перед глазами картины с участием родителей, потом кадры моей собственной семьи, детей, внуков. А вот широченная и столь же умильная мордаха Боцмана – несносного рыжего кота, которого мне как-то притаранила самая младшая внучка. Настюшка.

Доброе сердечко.

Озорное личико в солнечных кудряшках представилось очень живо. Эта синеглазая егоза играла тогда с подружками на детской площадке – ну знаете, из тех, что зажаты между безликими многоквартирными коробками из вездесущего бетона. Под лавкой их ватага и нашла едва дышащего малыша в блохах и твердой корке запекшейся грязи. Облезлая шерстка, измученный взгляд, не надеющийся уже на спасение или человеческую доброту.

Кого порадовать находкой, вопрос даже не стоял – разумеется, любимого дедушку Веню! И знаете, я на самом деле был страшно рад тому, что моя семилетняя внучка поступила, как истинный Человек – сильный, милосердный, достойный. Рад и горд ею.

Ха! Знакомый ветврач только за голову схватился, когда наша проблема перекочевала и в разряд его проблем тоже. Говорил, что усыпить котейку куда милосерднее будет, чем продлевать лечением агонию. И в какой-то момент я чуть было не дал слабину, но что-то внутри подтолкнуло упереться рогом в землю и настоять на своем – дать шанс коту.

А у того под корками оказались раны от нескольких собачьих укусов, воспаления, некроз… Один глаз спасти не удалось. Но все-таки через год этого удалого рыжего разбойника уже никто бы не узнал – огромный, пушистый, холеный и …очень любимый всеми. Мой Боцман.

К тому времени мне уже было сорок девять. Я прошел все круги того, что уготовило родное государство и судьба, с блеском окончив высшее военно-морское ленинградское училище и отслужив на  флоте не один десяток лет. На покой ушел в сорок семь по состоянию здоровья – внезапная пневмония дала осложнения, да и сердце временами пошаливало…

А всего через два года после появления в нашей квартире важного рыжего постояльца, четырехкамерный орган, неустанно бьющийся у меня в груди, остановился навсегда. Это была хорошая жизнь достойного человека, который до последнего был верен себе, своим принципам и словам. Нет, я не был героем в общепринятом понимании (ну, если только чуть-чуть), но мне удалось куда большее — построить счастливую семью, воспитать достойную смену, оставить после себя семена любви и радости в сердцах.

Как ни крути, а Вениамина Михайловича хорошо знали все в округе и уважали крепко.

Пока…

Однажды, возвращаясь домой с ежевечерней прогулки, мы с супругой услышали в одной из окрестных подворотен крики девушки, звуки ударов, пьяного мужского мата. Полный набор.

Мог ли я не пойти? Мог. Но женщина кричала. Кричала в ужасе, отчаянно срывая горло. Без вариантов.

Быстренько отправив свою дорогую Машеньку домой – эх, нынешнее поколение, возможно, и понятия не имеет, что это такое, когда телефон только один (причем дисковый, стационарный и стоит на вахте у консьержки) – вызывать родную милицию, я двинул на звуки борьбы.

Картина, представшая моему вниманию, подняла волосы на загривке. Я в бесконтрольном бешенстве рванул к месту действия.

Там… Двое пьяных мордоворотов добивали совсем «зеленого» еще парнишку – безжалостно, пинками. Тот вяло распластался на мокром вонючем тротуаре и уже ни на что не реагировал – то ли был уже мертв, то ли качественно потерял сознание. Третий их дружок с садистским наслаждением на роже лапал молодую девчушку лет шестнадцати, грубо раздирая на ней одежду и явно намереваясь силой взять…

Нетрудно предположить, что тут произошло.

Вот ненавижу, когда всякие уроды женщин, да и вообще более слабых обижают. Настоящий мужчина – скорее защитник, а не беспрестанно машущая кулаками задиристая скотина. Насильникам всех мастей я бы самолично все их причиндалы на алом бархате подносил в отделенном от тела варианте – на память о былом. А еще лучше – головы.

Красная пелена застлала картинку мира. Военное прошлое дало о себе знать – через несколько минут все три упыря лежали на том же асфальте в живописных позах. Девушка с громкими рыданиями стягивала разорванную на груди кофточку и пыталась привести в чувство своего поверженного спутника, вдали уже слышались резкие звуки опоздавшей к месту происшествия сирены, а я смотрел на спешащую ко мне Машеньку и улыбался ей так же, как и тридцать лет назад…

Боль в груди…гул…темнота.

И мягкий голос Мика в тишине:

— Ну, здравствуй, Ен.

***

Эпилог.

Эта неожиданно длинная ночь плавно перешла в утро. Серое небо светлым перламутром нависало над просыпающимся человеческим муравейником. Острый шпиль крайслер-билдинг молчаливо грозил вышине. Звучали голоса, двигатели новомодных машин рычали и гудели, отрывистая музыка резала слух.

Двое чудаков, облюбовавших крышу одного из наиболее высоких зданий Манхеттена, малоподвижными статуями сидели на выступающем парапете и расслабленно болтали в воздухе ногами, постепенно истаивая.

Им было о чем поразмыслить, но чувство долга перед человечеством уже вовсю тянуло крылатых вернуться к своим, таким необходимым, и столь же незаметным трудам.

— Спасибо тебе, Мик, — произнесла статуя устрашающего стального ангела с огромным мечом в мощных руках.

— Я рядом, Ен, — мягко ответила ей другая, с головы и до кончиков крыльев сияя ровной позолотой.

— И за это тоже спасибо.

 

Послесловие от Ена:

Милые мои клиенты – насильники, истязатели, садисты всех пластов общества, всех народов и стран. Знаете, от той стороны бытия, что я представляю, можно отворачиваться сколько угодно.

Можно обманывать себя, бесконечно спонсируя различные религиозно-коммерческие организации, обещающие вам за ваши деньги тепленькое местечко среди облаков и пение услужливых ангелов по вызову.

Можно игнорировать рыдание своего сердца, подкармливая сонмы внутренних монстров.

Можно глотать устриц тоннами, загаживать ими золотые унитазы на своих дорогущих виллах и малодушно приплачивать шарлатанам-медиумам за мнимую защиту от «возврата» собственных грешков.

Можно стараться не замечать криков своей совести или даже смеяться над отчаянными потугами своего Хранителя вернуть вашу душу на предначертанный ей самим Создателем путь, но…

Я ведь все равно приду к тем, кто навсегда попрал для себя законы человеческие. Ибо я и есть ваш совершенно неотвратимый «возврат».

Приду и воздам! Вы уже предчувствуете это? Ну, вот и ладненько.

Хорошо, что мы поняли друг друга…

До скорой встречи!

Тук-тук…

 

Конец

 

0

Автор публикации

не в сети 5 лет

ValentinaKim

Я тебе воздам! 0
Комментарии: 0Публикации: 1Регистрация: 05-09-2019
Я тебе воздам!
Я тебе воздам!

Регистрация!

Достижение получено 05.09.2019
Выдаётся за регистрацию на сайте www.littramplin.ru

Добавить комментарий