Хагалаз

0
569

С разрешения администрации сайта «LITER-RM.RU» публикую данный рассказ, участник конкурса «ФАНТИК 2014-2015». К сожалению, в рамках основного блога он не может быть опубликован в виду размера.

 

Часы на стене шли очень тихо, словно с осторожностью. Стрелки едва слышно шелестели, отмеряя положенный шаг. Сейчас они, вкупе со всем механизмом шестерёнок и болтиков — не более, чем дань традиции. Потому и висели под самым потолком, месяцами собирая пыль на резном ободе оправы. Как позабытая на антресоли игрушка из далёкого советского детства.

Матвей бросил на них внимательный взгляд и прикинул, как давно они здесь. Наверное, обои позади часов тёмные, не выцветшие. “Около пяти лет,” — предположил парень, припоминая, что совсем недавно менял батарейки. Вскользь рассматривая расписной циферблат с римскими цифрами по краю, он недоумевал — зачем только нужны эти часы. Время они уже давно точно не измеряли, а на стене висели лишь для красоты.

От лёгкого дуновения ветра на окнах колыхались занавески. На столике перед диваном мигал ярким экраном ноутбук. В нижнем правом углу отображались цифры: “10:17”. Нельзя сказать, что время раннее, но сонливость ещё не проходила. Расслабленно откинувшись на подушку, Матвей пролистывал “ленту” новостного портала. В свободной руке была зажата банка пива, а на коленях стояла тарелка с бутербродами. Не самый лучший завтрак, но выбирать не приходилось — в холодильнике шаром покати, даже пресловутой мыши не наблюдалось.

В соседней комнате громко хлопнула дверь и раздался звук шагов. В гостиной появилась соседка. Её шорты и футболка промокли насквозь; с мокрых волос стекала вода.

— Что ты здесь делаешь? – спросила она.

Выражение лица девушки было крайне недовольное, а голос хрипел, словно она простыла. Вопрос показался совершенно неожиданным: он прозвучал то ли раздражённо, то ли устало. Матвей отставил на стол банку, а его взгляд наполнился удивлением.

— Живу.

Ксения посмотрела на него и сощурила близорукие глаза, силясь что-то припомнить. Рука сама собой почесала затылок, ероша мокрые волосы. Когда наконец пришло озарение, девушка едва слышно вздохнула.

— Точно, — она махнула рукой и поплелась в сторону балкона. После неё на ковре оставались мокрые пятна и песок. — Я постоянно про тебя забываю…

— Вот уже спасибо! — парень дёрнул ногой и отправил в рот кусок хлеба с колбасой. Не то, чтобы ему было обидно… Совсем нет! Просто иногда такое отношение к собственной персоне его раздражало. Яростно жуя, он приказал себе успокоиться и не реагировать на её слова подобным образом.

Солнце уже поднялось высоко над городом, а со двора долетали голоса детей и лай собак. Ветер в такое время ещё прохладный, потому что начало июня — никак не лето.

— Как ребёнок, ей-богу, — слово в слово повторила Ксения его последнюю мысль. Она раскинула руки в стороны, подставляя лицо потоку пока ещё свежего воздуха. Настроение у неё, видимо, улучшилось – девушка улыбнулась и вдохнула полной грудью.

— Простудишься же! — окликнул её Матвей.

— Какой же ты зануда…

Парень и глазом моргнуть не успел, как Ксения оказалась на пороге. Она привалилась плечом к дверному проёму, а в пальцах у неё возникли сигарета и зажигалка.

— И бросай курить.

— Не начинай, — девушка махнула рукой и прикурила.

— Что это с тобой? – спросил Матвей, намекая на её странный внешний вид.

— Случайно окунулась в океан, — ответила Ксения. – Кстати, — она стряхнула пепел в цветочный горшок на полу, — ты не знаешь, где моя доска для сёрфинга?

— В кладовке, кажется… а вообще, она там треснула посередине.

Матвею никто не ответил. На несколько минут комнату заполнили только звуки улицы. Ксения молча курила, а он пытался сосредоточить своё внимание на очередной статье. Выходило так себе.

Тихий стук по клавишам ноутбука перекликался с шелестом тех самых настенных часов. Вдруг с порога комнаты донёсся тихий кашель, который заставил парня вздрогнуть. Матвей удивился и перевёл взгляд на дверь. Их в квартире должно быть только двое, если конечно это не…

Ciao![1] — поздоровался с ним худощавый парнишка, озаряя комнату белозубой улыбкой. “…очередной лебедевский друг/знакомый/родственник – нужное подчеркнуть”. Скудные познания в языках подсказали, что перед Матвеем сейчас предстал итальянец. Выдало того не только непривычное слуху приветствие, но и бронзовый загар.

Матвей усмехнулся и посмотрел на свою соседку. Завидев итальянца, Ксения отбросила окурок в горшок с задушенной табаком пальмой. Парнишка что-то быстро затараторил, размахивая руками и едва не брызжа слюной от усердия. Девушка слушала его внимательно, иногда коротко кивая и отвечая что-то на итальянском.

Vai a casa![2] – наконец произнесла Ксения. Она оказалась рядом со своим гостем и поторопилась вытолкнуть его из комнаты. Тот не упирался, но продолжал вещать что-то сквозь весёлый смех.

— Где ты его откапала? — спросил парень, когда итальянец оказался в коридоре.

— На моём любимом пляже на Сицилии, — ответила Ксения. Её лицо приняло насмешливое выражение – видимо, парнишка говорил что-то забавное. – Увязался за мной, теперь отделаться не могу.

— Он тоже из “ваших”? — Матвей вопросительно выгнул бровь. Соседка в ответ лишь кивнула. Она хотела уже выйти из комнаты, как её остановил голос соседа.

— Я подумал над твоим предложением.

— Твоё решение? – Ксения посмотрела на него. В её взгляде читалась смесь надежды, предвкушения и совсем немного страха.

— Я согласен, — ответил парень. От него не укрылось, как вспыхнули от радости глаза девушки. – Но я хочу больше деталей.

— Конечно! – поспешила заверить его соседка. Она хотела ещё что-то добавить, но голос из глубины квартиры заставил отвлечься. Ксения кивнула Матвею и показала большой палец, а затем выскочила из комнаты.

Смартфон оповестил о пришедшем сообщении в одной из социальных сетей. Парень тяжело вздохнул и лениво потянулся за ним к столу. Он скосил глаза на настенные часы — минутная стрелка остановилась, а секундная отчаянно дрожала и не могла сорваться с места. Кажется, гость уже отбыл.

По коридору разнёсся стремительный топот ног в направлении кухни. Матвей усмехнулся и завалился на диване, подсовывая под голову подушку. Если Ксения захотела изобразить табун лошадей, подумалось ему, то он хотел бы её огорчить. Лучшее, на что она могла претендовать — это звание маленького пони. Очень вредного пони, кстати говоря.

— У нас есть что-нибудь съедобное? – крикнула девушка, а следом хлопнула дверца холодильника. Матвей довольно улыбнулся и схватил с тарелки последний бутерброд, откусывая чуть ли не половину.

— Для тебя — только вода из-под крана!

— Я серьёзно!

— Я тоже, — парень зажмурился от удовольствия. Он жевал аппетитно и со вкусом, как будто не ел до этого неделю. — Можешь сахара наболтать, если ещё его найдёшь. Будет как чай, только без чая…

И желая увенчать своё злорадство громким чавканьем, парень отправил в рот оставшийся кусок хлеба с колбасой. Но, как говорится, не тут-то было. Матвей недоуменно посмотрел на свою пустую ладонь, в которой только что был бутерброд. Последний, между прочим.

Он нахмурил брови и бросил взгляд, полный надежды, обратно на тарелку. Та сиротливо поблёскивала пустым донышком и предлагала лишь крошки. Матвей прислушался — в кухне было подозрительно тихо.

— Лебедева! — крикнул парень, а в ответ ему раздался издевательский смех. — Что б ты этим бутербродом подавилась!

— Не дождёшься!

                                          

[1] «Привет!» по-итальянски.

[2] «Иди домой!» по-итальянски.

 

 #

«История нашей народа загадочна и туманна. В основу её положены мифы и легенды, которые подчас кажутся лишь сказками. Но есть мы – прямое доказательство их реальности. Правда долгое время была сокрыта, охраняемая древними рунами. Наконец, мы смогли до неё докопаться.

С незапамятных времён мы называли себя «путешественниками». Во всех человеческих языках есть это слово – единственное, что подходит для описания нашей сущности. Собственный же язык мы утратили, как и канули в Лету наши истинные истоки. В наследство нам достались только удивительные способности и зашифрованные рунические письмена. Последние спустя несколько столетий всё-таки удалось расшифровать.

Нашей особенности люди придумали диковинное название – телепортация. Большинство из них считает, что это невозможно — противоречит законам физики и человеческой природе. И они правы. Для людей телепортация навсегда останется лишь в плоскости научной фантастики. Для путешественников же это суровая реальность: подчас не дар, а истинное проклятье.

Как гласят письмена, наши предки пришли на Землю из далёких уголков Вселенной. Миры, в которых они жили – а было их бесчисленное множество – оказались слишком тесными. Путешественникам вообще свойственно рваться в неведомые дали на поиски чего-то нового. Экспедиционная команда совершенно случайно наткнулась на разумную цивилизацию в Млечном Пути. Они обнаружили двадцать четыре кольцевых измерения вокруг Земли и ни одного существа, способного по ним путешествовать. Решено было остаться и исследовать людей.

Записи предков умалчивают, чем именно они здесь занимались. Сказано лишь, что было отмечено огромное сходство между человеком и путешественниками. Мы оказались похожи внешне и внутренне, даже повадки одинаковые. Одно лишь исключение – люди не могли «путешествовать» по просторам Вселенной. Пространственная материя оставалась им неподвластна.

А потом началась война. Война за территорию. Путешественникам становилось мало места для жизни, а новые «земли» ещё не были до конца изучены. Оставалось только одно измерение, куда завоеватели могли податься – Земля. Экспедиционной команде, уже порядком ассимилировавшейся среди людей, было приказано провести свой народ на открывшуюся территорию. Человечество оказалось в опасности: его собирались уничтожить.

Но они не смогли. Путешественники, поселившиеся на Земле, не нашли в себе сил отдать людей на растерзание. Они пошли другим путём – принялись искать возможность обезопасить себя и людей. В последний момент им это удалось.

Земля оказалась оторвана от остальной части Вселенной. Врата, ведущие за её пределы, путешественники заперли изнутри. Сами они остались заточены в пределах двадцати трёх измерений, а двадцать четвёртое стало преградой на пути к этим вратам. Это был единственный выход – пожертвовать сотней для спасения миллионов, а впоследствии и миллиардов.

С тех пор прошли столетия – времена скитаний и поисков себя. Правда, похороненная под завалами первых человеческих цивилизаций, наконец стала известна. Не всем – лишь горстке истинных искателей, которые положили свою жизнь на её поиски. В их число вхожу и я. Путём совместных усилий нашей команде удалось расшифровать рунические записи предков. На это ушло несколько десятков лет. Теперь мы знаем кто мы, откуда мы и как нам вернуться обратно. Последнее, что осталось узнать – как открыть врата. Лишь один символ отделяет нас от раскрытий этой тайны…»

 

На этом записи обрывались. Следующие листы, все до единого, были вырваны под корень.

— Ничего нового.

Матвей вздохнул и захлопнул блокнот. Сейчас он держал в руках дневник Анны Лебедевой – матери Ксении. В нём женщина рассказывала о своей жизни и о том, чему она её посвятила. Парень уже изучил его вдоль и поперёк – недоставало существенной части записей. Он поднялся с кресла и склонился над столом посреди гостиной. Перед ним на гладкой полированной поверхности была распростёрта карта. По синему полотну бумажного неба рассыпались сотни звёзд, соединённые ломанными красными линиями в созвездия. “Карта звёздного неба” — гласила надпись в самом верху, точно между северным и южным полушарием. Помимо привычных Козерогов и Центавров здесь были и новые, незнакомые обозначения. Цифры, символы и знаки — он ещё не во всём из этого разобрался. “Руны,” — подсказывал женский голос на задворках сознания. — “Древнегерманские руны”.

Матвей устало потёр пальцами переносицу и посмотрел на часы, не желая пропустить момент. Взгляд его сбежал по стене вниз, к деревянной рамке с фотографией. Глянец за стеклом улыбался ему знакомыми светло-карими глазами. Губы парня невольно растянулись в мягкую, немного мечтательную улыбку — он вспомнил подробности их с Ксенией знакомства.

 

Парень тогда был на дежурстве в отделе, коротая ночь за разговором с Шуркиным — напарником. Наряд привез девушку, мол, взяли с поличным. По их словам, она самым наглым образом пыталась вынести антикварные часы из квартиры владельца, а тот схватил её и сдал властям. Матвей по сей день помнил своё недоумение тому, что девушка не сопротивлялась. Ксения утверждала, что не собиралась ничего красть – хотела просто посмотреть. Шуркин тогда сунул её в камеру и даже слушать ничего не стал. А наутро хлоп — и нет в камере никого. И часы пропали.

Весь отдел тогда стоял на ушах, а они с напарником оказались крайними. Пробивая “Лебедеву Ксению Романовну” по городским базам данных, он даже не надеялся на какой-либо удовлетворительный результат. В конце концов, имя и паспорт могли оказаться “липой”. Ан нет, вот вам, получите и распишитесь. В ответ на запрос система выдала ему адрес, прописку и место работы беглянки. Решено было наведаться сначала к ней домой, что Матвею и поручили.

А потом всё закрутилось и завертелось, как в идиотском анекдоте. Квартира девушки встретила его пустотой и распахнутыми настежь дверьми и окнами. Повсюду были разбросаны вещи и коробки, завалена вешалка для верхней одежды в прихожей, а стол на кухне уставлен грязной посудой. Ксения появилась внезапно. И внезапно, это не просто неожиданно вошла через дверь. Её появление оказалось более чем эффектным — девушка из ниоткуда возникла прямо посреди захламлённой комнаты. Матвей тогда даже протер уставшие после ночи бдения за компьютером глаза, надеясь, что яркие блики вокруг силуэта беглянки — лишь плод его фантазии. Пока он приходил в себя, Ксения стянула с головы шапку и стряхнула снег со своей лыжной куртки. Это в августе-то.

— Упс! — произнесла девушка, встретившись взглядом с уже знакомым полицейским. — Вот и покаталась на лыжах… — она криво улыбнулась и почесала нос. — Вы по объявлению?

— Какому? – опешил парень.

— Ну… О сдаче комнаты.

— Ааа, — озадаченно протянул он, а потом неожиданно сам для себя выпалил, — А сколько просите?

 

Без смеха и не вспомнишь,” — подумал Матвей, возвращаясь к карте. Пусть их знакомство и вышло забавным, но дальше начались вещи куда более серьёзные. Узнать то, что он узнал … Не каждый способен выдержать подобное и не сойти при этом с ума.

Ксения оказалась одной из тех, кого раньше ему доводилось встречать лишь на страницах фантастических романов. Они называли себя “путешественниками” — теми, кто стоял за таинственным понятием телепортации. Путешественники обладали возможность смещать пространственное полотно и заставлять несколько объектов оказываться одновременно в одной точке. Они изначально не являлись частью человеческого мира, потому им приходилось прятаться среди людей и притворятся. Учиться, жениться, детей рожать — чтобы никто ничего не заподозрил. Не попадаться под объективы камер в разных частях света слишком часто и уже точно не совершать таких ошибок, как побег из изолятора временного содержания.

 

За окном уже полностью стемнело, но звёзды на небе всё еще по пальцам можно было пересчитать. В городе всегда так. От сильного ветра на кухне захлопнулась форточка, заставив единственного обитателя квартиры вздрогнуть. Матвей поёжился от неожиданного холода и перевёл взгляд на настенные часы. Стрелки снова замерли и задрожали, не досчитав секунду до десяти.

На карту упала тень, вынырнувшая из-за его плеча. Парень вздрогнул и дёрнулся, желая уйти от неожиданного прикосновения. Под футболку на спине забрались ледяные ладошки и попытались украсть последнее тепло.

— Ты где была? — с недовольством в голосе спросил Матвей и обернулся. — На Аляске что ли?

— Нет, — ответила Ксеня. Она шмыгнула носом и заморгала покрывшимися инеем ресницами. — В Гималаях.

— Зачем?

— К знакомому шаману моталась…

Девушка принялась торопливо расстёгивать и снимать с себя пуховик. Как никак, в горах нынче холодновато. Она прыгала на месте, смешно вытряхивая руки из дутых рукавов. Под конец сосед не выдержал и сам сдёрнул с неё шелестящий мешок, да ещё и шапку снял.

— Узнал что-нибудь новое? — спросила Ксения.

— Нет, — ответил парень. — А у тебя?

— Голяк, — девушка махнула рукой. — Папин дневник я перешерстила вдоль и поперёк — никаких зацепок на их путь дальше Перто я не нашла.

— Напомни мне…

— Четырнадцать часов, дверь в созвездии Центавра.

Матвей вернулся к карте и отыскал нужное созвездие, попутно стараясь запомнить символ на концах меридиана. Путешественница присоединилась к нему спустя пару минут.

— Почему именно руны? — неожиданно спросил парень.

— Что, прости…?

— Почему для обозначения измерений в поясе Земли вы используете древнегерманские руны? Нельзя было что-нибудь по проще придумать?

— Символизм, — ответила девушка. — Считается, что у такого обозначения есть смысл. Каждая руна несёт в себе что-то особенное.

— Например?

— Перто, — тонкий палец уткнулся в точку со звездой — альфой Центавра. — Первый пункт в нашем с тобой маршруте. И пока единственный, кстати говоря. Так вот, — Ксения почесала нос и обошла стол с правой стороны, вставая напротив собеседника, — в дословном переводе эта руна означает “чары”. Поэтично, не находишь?

— Ни разу.

— А жаль! — девушка вздохнула с притворным сожалением. — Так вот, под столь красивым словом скрывается нечто опасное — иллюзия. Измерение Перто создаёт любые, даже самые мозговыносящие декорации для своих гостей. Иной раз хочется выколоть себе глаза, чтобы этого не видеть.

— Постой… — настороженно сказал Матвей. Новая информация о месте, в которое они собирались отправиться, не радовала. — Что ты хочешь этим сказать?

— Разоблачение страхов, — ответила Ксения, — вот что нас там ожидает. Встреча с ними лицом к лицу. Сможем преодолеть их – найдём дорогу дальше.

— Если она ещё есть. Мы не можем знать, что путь твоих родителей не оборвался прямо там.

— Возможно, — голос девушки дрогнул; она замолчала на миг, словно запнулась о собственные мысли. — Они проходили его столько раз, что даже считать перестали. Вот только куда привела их последняя встреча со своими страхами… Загадка.

 

В воздух поднимались тонкие струйки сизого дыма и помигивал в ночной мгле алый кончик сигареты. Он вспыхивал ярче, когда Ксения затягивалась и наполняла лёгкие очередной порцией никотина.

— Тебе надо поспать, — тихо произнесла девушка. Матвей бросил на неё взгляд через плечо.

— Бросай курить, а. И лучше сама ложись. Нам предстоит нелёгкое дело…

— Я уже три года не сплю.

— Как? – удивился парень. Он попытался вспомнить, когда последний раз видел свою соседку спящей. Осознание настигло внезапно — никогда.

— Чёртова гиперстатика, — ответила девушка и поёжилась. На улице холод собачий.

— И как тебе с этим живётся?

— Маюсь пока, что делать. Мама говорила, что спустя десяток лет привыкаешь не спать…

Матвей усмехнулся, но промолчал. Ему невдомёк, какого это — жить без сна.

— Я думаю, они ещё живы, — произнёс парень то, что вот уже несколько часов вертелось на языке.

— Я в этом даже не сомневаюсь, — вздохнула Ксения.

Сосед не нашёл, что сказать. Он устало вздохнул и опёрся на перила. Сырой ветер трепал каштановые пряди волос и забирался ледяными пальцами под одежду. Матвей поднял глаза в небо, встречаясь с россыпью сияющих на чёрной глади белых точек. Для кого-то звёзды — всего лишь скопление газа на расстоянии сотен световых лет от Земли. Для Ксении и её родителей звёзды — нечто большее; двери в сокрытый от человеческого взора мир таинственных путешествий. Только порой не видно ни конца, ни начала пути.

Анна и Роман Лебедевы, родители Ксении – путешественники. Около года назад они отправились в очередную экспедицию по просторам измерений Земли и не вернулись. Такое не было обычным делом — им подобные никогда ранее не терялись в этом пространственном лабиринте. Лебедевы знали все двадцать четыре измерения пояса Земли как свои пять пальцев. Даже без карт и прочего они способны были вернуться. Существовало ещё двадцать пятое — измерение Одина или Нулевой Меридиан; пространственный коридор, заполняющий промежутки между другими. Новое, ими же открытое измерение.

Их обозначили древнегерманскими рунами, как показало время — не случайно. Каждое измерение обладало особенностью, отличающей одно от другого. В них были двери или врата — особо тонкие участки пространственной материи. Они располагались в Нулевом Меридиане, точно под звёздами, обозреваемыми с Земли. Главные врата, открывающие всю сеть, находились под созвездием Пегаса. Это всё, что Матвей успел понять из записей обоих путешественников и скудного рассказа их дочери. Которая, к слову, вознамерилась с его помощью их найти.

— Почему ты позвала меня? — произнёс парень, нарушая молчание. Прошло около получаса — ветер стал холоднее.

— Ты нужен мне, — немного подумав, ответила девушка.

— Что-то вроде команды поддержки?

— Именно.

— А как же другие путешественники? – Матвей развернулся к ней. – Мне кажется, с ними было бы проще. Я же балластом буду.

— Путешественники в большинстве своём молодые, неопытные. Старшим вообще дела никакого нет до моих проблем, у самих забот по горло. А ты вроде как товарищ полицейский, — на этих словах Ксения усмехнулась. – Какими никакими, а силовыми навыками обладаешь. Да и трусы они все, сопляки эти. А ты смелый.

— Может ты хотела сказать – безрассудный?

— Нет, — покачала головой девушка. – Безрассудство – это не про тебя.

Её слова оказались неожиданными и, чего уж врать, приятными.

— Ксюш, — тихо позвал парень.

Путешественница обернулась.

— Чего?

Матвей промолчал. Сказанное девушкой всколыхнуло нечто внутри: то, что томилось там уже несколько месяцев. Буквально зачесались губы и парню нестерпимо захотелось узнать, какова на вкус была её последняя сигарета. Он придвинулся ближе и наклонился вперёд; Ксения смотрела на него в упор, кажется даже не моргая. Её побелевшие от холода губы сжались в тонкую полоску, совсем рядом с его губами.

Вдруг на кухне распахнулись тяжёлые створки окна и в помещение ворвался стремительный вихрь. Зашелестели жалюзи и бумажные стикеры на холодильнике, а с разделочного стола попадали на пол кастрюли и сковородка.

— Ладно, — раздосадовано хмыкнул Матвей. Он отодвинулся от соседки и стукнул ладонью по перилам. — Ладно, я понял.

Балконная дверь распахнулась под напором неведомой силы, да так, что стёкла задрожали.

— И какого чёрта я ещё не сплю? — деланно сокрушённо вздохнул парень, потягиваясь и ныряя в тепло комнаты. – Кошмар, первый час ночи…

Он продолжал ещё что-то бормотать себе под нос, скрываясь в темноте коридора. Минутная стрелка на часах дрогнула и наконец сорвалась с места, увлекая за собой и секундную. Ксения отсчитала про себя до пять и лукаво улыбнулась, одним только уголком губ. Где-то в соседней комнате заходила ходуном кровать, а следом её хозяин шмякнулся на пол.

— Лебедева! — взорвал ночную тишину раздражённый вопль. — Да чтоб я ещё хоть раз захотел тебя поцеловать!

 

 

 

#

 

Вода мощным потоком вырывалась из крана и в миллиарды брызг разбивалась о дно раковины. Подсунув ладони под холодную струю, Матвей зачерпнул немного и ополоснул лицо. Сонливость постепенно отступала, отзываясь лишь жжением в уголках глаз. Разогнувшись, парень снял с крючка полотенце, вытерся и посмотрел на себя в зеркало. Увиденное, мягко говоря, не радовало.

Под глазами залегли тени, а щёки впали, будто он голодал не меньше месяца. С почерневших от влаги волос капало на шею и грудь. “Красавец!” — усмехнулся про себя Матвей, зачёсывая и без того короткую чёлку наверх. Он закинул полотенце на плечо и пальцами прижал к голове кончики слегка оттопыренных ушей. Ему казалось, что так он выглядел симпатичнее…

— Ритуал самолюбования окончен или мне ещё подождать?

Парень вздрогнул от неожиданности, когда позади него раздался насмешливый голос. Он дёрнулся вперёд и едва не стукнулся лбом о зеркало, вовремя успев выставить перед собой руки.

— Дурочка, — тяжело выдохнул Матвей. Он выпрямился и на зеркальной глади встретился с Ксенией глазами. В груди заклокотало негодование — девушка стояла за его спиной, скрестив руки на груди и насмешливо подняв бровь. — Ничего, что я в трусах?

— Какие мы стеснительные…

— Вообще-то, я закрыл дверь!

— Чего как девчонка?! — не выдержала Ксения и хлопнула соседа по плечу. — У тебя осталось десять минут.

Она исчезла так же незаметно, как и появилась.

 

— И всё-таки что это? — поинтересовался Матвей, застёгивая молнию на толстовке. Посреди стола лежал плоский медальон размером со среднее яблоко, представлявший собой старинный часы на цепочке. Те самые часы, благодаря которым они и познакомились.

— Компас.

Ксения подхватила его за шнурок и тот повис в воздухе, раскачиваясь из стороны в сторону маятником. Спустя минуту девушка разжала пальцы, а компас так и остался висеть над столом.

— Не думал, что у вас есть свой компас, — парень закинул на спину рюкзак. – И как он работает?

— Подробно описать не могу, потому что сама толком не знаю, — ответила путешественница. – Ты потом удивишь… на шкале отображается руна, которая указывает направление. Как она его определяет я пока без понятия.

— Инструкцию положить забыли? – усмехнулся Матвей.

— Именно.

Он подошёл ближе и протянул руку, желая коснуться таинственного предмета. Медальон тут же упал ему на ладонь и раскрылся сам собой.

Парень замер, боясь пошевелиться. Под золотой крышкой скрывалось углубление, до краёв наполненное странной чёрной жижей. Она бурлила и двигалась, словно была живой и хотела выбраться наружу. Матвей смотрел на неё во все глаза, кажется, даже не моргая.

— А это что такое?

— Живая карта, — ответила Ксения и усмехнулась, оставшись довольна произведённым эффектом. — Мы используем её вне Земли — там бумажные письмена искажаются и проходят в негодность. Не бойся, — девушка протянула руку и коснулась пальцами жижи. — Это всего лишь чернила.

— И как это работает? — спросил парень. Под его взглядом тонкие чёрные нити опутали бледную ладонь путешественницы и поползли выше. Ксения закатала рукав до локтя, являя миру отобразившееся на коже переплетение рун.

— Вот так, — девушка одёрнула ткань вниз. — Карта работает с привязкой к путешественнику. Чернила хранятся в теле и проявляются на коже тогда, когда это нужно.

— А если места на теле не хватит? — с заметным сомнением в голосе поинтересовался Матвей. — Что тогда?

— Всё, что под руку попадётся, — Ксения поднялся с пола рюкзак. — Этими чернилами можно рисовать на камне, дереве, воде — всём, что угодно. Правда, держится такая карта не больше десяти минут… Плюс-минус час.

— Издеваешься?

— Ничуть. Время относительно…

— И не надо лекций по физике, умоляю, — Матвей прижал ладонь к губам девушки. Он уже устал чувствовать себя круглым дураком в её присутствии. — Просто выдвигаемся, ок?

Ксения пожала плечами и направилась в сторону выдоха. Парень закатил глаза и потопал следом, на ходу закрывая все двери в квартире. Около часа назад он перекрыл газ и воду, как примерная хозяюшка протёр пыль и цветы полил. Кто знает, когда им доведётся вернуться обратно. Если доведётся… Но об этом он старался не думать.

 

Вокруг, на сколько хватало глаз, простирался густой хвойный лес. Небо над ним висело низко, грозно; с запада наползали серые, рваные облака. Как ни странно, дождём не пахло. Ветра тоже не чувствовалось, а трава под подошвами ботинок отказывалась приминаться — после каждого шага она поднималась вновь.

— Ветра нет, — с беспокойством произнёс Матвей. Он окинул взглядом деревья впереди и поправил на плече лямку рюкзака. — А облака движутся…

— В Перто не бывает ветра, — пояснила его спутница. Ксения спрыгнула с небольшой возвышенности, на которой они оказались по прибытии. — Именно так и можно определить, что это иллюзия.

— Интересно, чей это страх? Твой?

— Нет, — девушка принюхалась и поморщилась; в воздухе пахло серой. — Тех, кто был здесь до нас.

Сейчас они оказались на опушке воображаемого леса. Врата Центавра выбросили их в измерении Перто всего пять минут назад. Постепенно создавалось впечатление, словно путешественники находились здесь целую вечность.

— Мы должны найти следы родителей, — Ксения кивнула своему спутнику, приказывая идти за ней. — Компас указал на север.

— Но север там! — воскликнул Матвей, показывая себе за спину. Позади него тоже был лес, только лиственный. — Я умею ориентироваться на местности.

— Нашёл, с кем спорить, — девушка закатила глаза и ускорила шаг. То и дело прищуриваясь, она старалась высмотреть среди деревьев хоть что-нибудь; должен быть какой-нибудь знак. Парень сжал ладони в кулаки и клацнул зубами от негодования.

— Бесишь! — крикнул он и поспешил нагнать свою спутницу. — Север в другой стороне!

— В Перто вообще нет сторон света!

Шли они, по меркам Земли, невозможно долго. Ноги ныли, а плечи затекли под весом рюкзаков. С того момента, как путешественники вступили в лес, деревьям не было видно конца. Те словно повторялись, похожие друг на друга как одно, и замыкали их маршрут в невыносимый круг.

Птиц в этом лесу не было — Матвей понял сразу. Ветви шелестели только от их движения, после возвращаясь в прежнее, неизменное состояние. Постепенно облака оказались прямо над ними, да так и остались там. Вдруг где-то в глубине чащи треснула веточка. Совсем тихо, едва слышно, но в таком почти вакууме любой звук распространялся с невероятной скоростью.

— Стоять, — парень схватил Ксению за руку. Та только занесла ногу для очередного шага, но послушно замерла.

— Что такое?

Оба, как по команде, заговорили шёпотом.

— Мы здесь не одни.

Лес вокруг них больше не подавал признаков жизни. Ощутимо запахло серой и захотелось чихать. Облака почернели и затянули всё небо густым полотном.

— Надо уходить, — Ксения освободила руку, обогнула Матвея сбоку и пошла дальше. — Из этого леса должен быть чёртов выход…

— Стоит быть осторожнее…

И как только эти слова сорвались с языка, позади них раздалась автоматная очередь. Звук был глухим и долетал до путешественников словно сквозь толщу воду. Но ветки, поражённые иллюзорными пулями, посыпались на землю всего в нескольких десятках метров от них.

— Упс…

Парень среагировал быстрее — профессиональные рефлексы не подвели. Схватив девушку за руку, он нырнул за ближайшее дерево и понёсся наискось, в самую чащу. Ксения торопливо оглянулась через плечо, заметив мелькнувший меж ветвей силуэт человека, и припустила что есть сил следом за Матвеем.

У того сердце от неожиданности подскочило к горлу и забилось где-то под кадыком, а мозг не успевал реагировать на происходящее страхом. Под ногами громко шелестела трава и скрипели мелкие камушки, а ветки хлестали по лицу и цеплялись за волосы. Всё новые и новые выстрелы доносились уже с разных сторон, словно беглецов окружали. Парень узнавал эти декорации — лес, стрельба и скоростной забег через заросли. Перто отзывалось на присутствие посторонних обнажением их самых сокровенных тайн.

Спустя несколько сотен метров лес закончился так же неожиданно, как и началась стрельба. Путешественники выбежали на край широкого оврага, болезненным разломом пересекающего долину. Воздух ещё свистел в ушах, а во рту пересохло от быстрого бега. Матвей согнулся пополам, заходясь кашляем, сквозь который пробивался истерический смех.

— Чего ржёшь? — зашипела Ксения. Она тоже запыхалась; на лбу и над губой у неё проступили капли пота. — Твои ребятки?

— Смерти боюсь, — вдруг произнёс парень, переставая смеяться. Он поднял на девушку серьёзный взгляд, и та вздрогнула. Слишком много боли в этот миг отражалось в его глазах. — После армии всё пулю боюсь схлопотать…

— Спасибо за откровение, — девушка пожевала губу и оглянулась на лес. — Очень вовремя и невероятно обнадёживающе…

— Ложись!

В сотне метров от них стоял человек: лица не было видно за чёрной маской, а в руках он держал автомат. Матвей в последний момент успел заметить его и повалил девушку на землю, закрывая собой. Ксения едва слышно вскрикнула и упала лицом вниз, придавленная телом своего спутника.

Совсем рядом с ними послышался звон металла. Это пули, не достигнувшие цели, градом посыпались на сухой асфальт. “Асфальт!” — вспыхнуло в голове парня, и он тут же поторопился подняться.

— Чёрт… — вырвалось у него.

— Что такое? — спросила Ксения. Она подняла голову и попыталась подняться, едва не завалившись при этом набок. Спутник успел подхватить её и помог встать.

Под их ногами расползался в разные стороны старый, изувеченный временем асфальт городской площади. Её обрамляли развалины домов и промышленных зданий, с ворохом дроблёного кирпича и отовсюду торчащей арматурой. Серые стены почернели от копоти и пыли, а краска на окнах пошла пузырями. По краю площади в некоторых местах торчали уличные фонари. Часть из них оплавилась, изогнувшись уродливыми крюками, а другая оказалась с мясом вырвана из земли. Здесь, как и в лесу, стояла угнетающая тишина.

— Кажется, — наконец произнесла Ксения; голос её едва слышно дрогнул, а по лицу скользнула тень страха, — теперь моя очередь. Нам срочно нужно уходить.

— Согласен, — кивнул Матвей. Воровато оглянувшись, он указал на более или менее целое здание метрах в десяти от них.

— Ни черта не понимаю!

Рюкзак с шумом опустился на бетонный пол. Ксения со злостью пнула его ногой, и внутри загремели крепления карабинов.

— Они были здесь, я точно знаю!

Пока она рассыпала проклятия, Матвей решил осмотреться. Он прошёл от одного угла к другому, посмотрел в окна и вернулся к двери.

— Чего ещё нам ожидать? — спросил он, когда девушка наконец успокоилась. — Это же твой страх.

— Собак, — серьёзно ответила Ксения. Подхватив с пола несчастный рюкзак, она вытащила из него компас. Вид обоих путешественников оставлял желать лучшего: листья и веточки в волосах, перепачканные в грязи джинсы и разорванная в нескольких местах толстовки.

— Серьёзно? — Матвей вопросительно выгнул бровь. Больших усилий ему далось не рассмеяться в голос. — Ты боишься собак?

— Много кто их боится, — холодно произнесла девушка. Одарив спутника гневным взглядом, она прошла вглубь помещения и подбросила компас вверх. Золотой медальон повис над полом, а на его корпусе вспыхнули ярким светом руны. Матвей наблюдал за столь волшебным действом раскрыв рот от удивления — он всё ещё с трудом верил своим глазам.

— Руна Одина указывает на восток, — задумчиво произнесла Ксения. Её слова привели парня в чувство. Тот тряхнул головой и стёр глупое выражение с лица.

— Нам нужно добраться туда до того, как двери Центавра снова выстроятся. Только я не могу понять, что мама с папой здесь делали…

— Я тут подумал, — подал голос Матвей из дальнего угла комнаты. Он стянул с плеч рюкзак и опустился на пол. — Сколько времени прошло с того момента, как мы здесь оказались?

— Не помню, — честно призналась девушка. Она захлопнула компас и присоединилась к своему спутнику.

— И я тоже. Кажется, здесь время не идёт совсем.

— К чему ты клонишь?

— Может быть, что твои родители всё ещё здесь? Для них бы тогда ничего не изменилось, а на Земле целый год прошёл.

— Это невозможно.

— Почему?

— Твои часы, — сказала девушка, указывая на запястье парня. На том красовались дорогие часы с черным керамическим циферблатом и белыми цифрами по краю. — Когда мы вошли, они стояли. Признак пространственного искажения. Родители были здесь, я чувствую, — Ксения пожевала губу. – Это что-то вроде запаха… Невозможно объяснить словами. Этот «запах» не настолько сильный, как если бы они всё ещё были тут. Он слабее…

— Так они ушли? – уточнил Матвей.

— Да, — девушка кивнула. – Теперь надо узнать, куда они отсюда направились.

— И как нам это сделать? — серьёзно спросил парень.

— Выйти в Нулевой Меридиан. Но для этого нам нужно попасть на восток.

— А не проще ли вернуться к тем вратам?

— Их там больше нет, — пояснила девушка, поднимаясь на ноги. – В этом измерении меняются не только декорации. В Перто меняется абсолютно всё.

 

— Ты слышишь это?

Матвей поднялся с пола и подошёл к девушке, которая застыла возле двери. Он прислушался и следом за ней выглянул в щель между ржавыми створками.

— Ничего.

— Внимательно послушай…

И правда – с улицы доносился странный, но очень знакомый звук.

— Что это? – поинтересовался парень, придвигаясь ближе к «глазку».

— Когти это, — прохрипела девушка, — собачьи когти. Эти твари скребутся… И дышат очень громко…

— Успокойся, — Матвей улыбнулся и погладил её по плечу, стараясь успокоить. Очевидным было, что Ксении страшно. Сам же он никогда собак не боялся.

Парень снова выглянул на улицу, желая отыскать источник их несчастья. На глаза ему попался бурый мохнатый бок, массивная голова и оскаленная белозубая пасть. Хотя, стоп… Раз, два… Три головы!

— Серьёзно? – воскликнул Матвей не своим голосом. Волосы на его руках поднялись дыбом, а по спине пробежал холодок. – Трёхголовый Цербер? Как такое возможно?

Жуткого вида пёс, проходивший в нескольких метрах от их укрытия, замер. Три пары ушей встали торчком, а жёлтые глаза забегали по окружающим предметам.

— Ты чего орёшь? – зашипела Ксения, оттаскивая своего спутника от двери. – Хочешь, чтобы он нас нашёл?

— Прости, — выдохнул парень. – Ладно, уходим, — он закинул на спину рюкзак и потащил девушку к запасному выходу. Та послушно плелась следом, то и дело оглядываясь.

— И как мы уйдём? – прошептала она, когда они оказались на заднем дворе.

— Попытаемся проскочить незамеченными.

— А если учуют?

— Сама же сказала, — Матвей пристально осмотрелся, выискивая возможные пути отступления, — здесь нет ветра. Значит и наши запахи распространятся не могут. По крайней мере, я на это надеюсь.

Выбраться из каменной засады оказалось не так-то просто – трёхголовые собаки были повсюду. Парочка из них повстречалась им прямо через две улицы. В последний момент путешественники успели спрятаться за развалинами, а один из адских псов прошёл всего в паре метров от них.

— И всё-таки, мне интересно, — всё не унимался парень. Они убегали по пустынным переулкам, как можно дальше от центра города. – Почему Церберы?

— Гипертрофированность страха, — задыхаясь от бега, выпалила Ксения. – Слышал когда-нибудь о таком?

— Нет, — усмехнулся Матвей и сбавил скорость перед очередным поворотом. – Но теперь запомню…

Парень не успел договорить. Он резко затормозил, а девушка врезалась ему в спину. Впереди виднелись покосившиеся чугунные ворота, ведущие прочь из города. Рядом с ними, словно безмолвный стражник на посту, сидел злосчастный пёс.

— Я отвлеку его, — прошептал Матвей, – а ты проскочишь через ворота.

— С ума сошёл? – воскликнула путешественница, хватая его за руку. – Он же сожрёт тебя!

— Есть другие предложения?

Ответа не последовало. Ксения перевела испуганный взгляд с парня на пса и обратно – так несколько раз.

— Ладно, — она наконец кивнула, сглатывая подступивший к горлу ком. – Я буду ждать тебя с той стороны. За ворота они не выйдут – дальше другие декорации.

— Вот и отлично.

 

Матвею было страшно – самому себе он мог в этом признаться. Сердце колотилось, как ненормальное, а кровь стыла в жилах. По его пятам нёсся исполинских размеров пёс, своим рёвом вспарывающий тишину мёртвого города. Полдюжины выпученных глаз светились жутким жёлтым светом, а из зловещей пасти вырывались пена и слюна.

Парень молился про себя, чтобы не встретить ещё одного четвероногого монстра на своём пути. Убегая от зверя, он сделал круг вокруг ближайшего полуразрушенного здания. Вот уже впереди показались ворота, за которыми маячила смазанным пятном фигура Ксении.

— Да чёрта с два я дам себя сожрать! – выругался Матвей и припустил пуще прежнего.

Земля под ногами дрожала от ударов мощных лап, а грозный рёв пробирал до мурашек. Последние несколько метров парень пробежал на автопилоте и рухнул на землю, как только пересёк пограничную черту. Мощные зубы клацнули совсем рядом и раздался громкий обиженный вой.

— Ты как? — воскликнула Ксения, подбегая к Матвею и помогая подняться.

— Жить буду, — усмехнулся парень, опираясь на её плечо. – Всё-таки, ты была права – они не могут выбраться из города.

— Дьявольское отродье! – выругалась девушка; в её голосе прозвучали стальные нотки злости. — Не хочу даже думать о том, что могло оказаться иначе.

 

 

 

#

 

Таинственный город оставался позади, скрываясь за очередным песчаным холмом. Декорации менялись слишком уж стремительно, но никто больше не обращал на это внимание.

— Почему ты решился отправиться со мной?

Ксения шла чуть впереди, прокладывая им путь через простирающуюся на сотни метров вперед красную пустыню. Её спутник предпочёл оставаться чуть позади, то и дело оглядываясь и ожидая подвоха со стороны мёртвого города.

— Я ждал, что ты спросишь, — усмехнулся Матвей. Он расстегнул толстовку на груди и закатал рукава; становилось жарко. — Ну, во-первых, только дурак согласится лезть в какие-то там измерения, вникать в тонкости строения Вселенной. Но я, как ты уже знаешь, феерический идиот…

— Согласна, — губы девушки тронула улыбка.

— Во-вторых, — парень взъерошил пальцами волосы, вытряхивая из них листья, — у меня как никак отпуск. Могу я хоть раз в жизни сделать его реально незабываемым?

— Дурак…

— Ну а в-третьих — я тебе нужен.

Они поднимались на песчаный холм, испещрённый мириадами неглубоких кратеров. По правую сторону из земли вырастали скалистые горы, посыпанные снегом. Остальная же пустыня действительно была красной — почва под ногами по цвету напоминала кирпич. Яркая оранжевая звезда, стоящая высоко над воображаемым горизонтом, уж точно не являлась Солнцем.

— Аргументный аргумент, — усмехнулась девушка. Она поставила ногу на очередной выступ и попыталась подняться выше. – Как думаешь, для чего?

— Видимо, — усмехнулся парень, подхватывая её. Ксения оступилась и чуть было не покатилась кубарем вниз, если бы не Матвей. —  Моя святая миссия — спасать тебя от глупых смертей.

— Хорош спаситель! — рассмеялась в ответ путешественница. Она оттолкнула парня от себя и встала на ноги. Её спутник убрал руки за спину и закусил губу, желая подавить улыбку. Но та сама собой буквально просилась наружу.

— Смотри, чтобы мне тебя не пришлось спасать!

Стрелки часов Матвея теперь не замирали ни на секунду, продолжая вертеться с невероятной скоростью. Ксения всё чаще вынимала из рюкзака компас, чтобы уточнить маршрут. Они двигались в правильном направлении — незнакомая звезда лежала точно на востоке. Однако тишина, пронизывающая воздух насквозь, начинала звенеть. Плохой знак.

Матвей подал спутнице руку и помог взобраться на очередной выступ. Они продвигались по холмам в сторону гор, от которых веяло холодом. С земли поднимался едва заметный пар; песок под ногами буквально горел огнём. Подошвы армейских ботинок вот-вот начнут плавиться — стоило бы поторопиться.

До первого яруса холодного камня оставалось жалких пятьдесят метров, может чуть больше. Неожиданно всё вокруг задрожало. Путешественники испуганно переглянулись, а Ксения уцепилась за локоть парня.

— Что это?

— Я не знаю…

— Идём быстрее, — обеспокоенно произнёс Матвей. Они ускорили шаг, желая добраться до неподвижных гор как можно скорей. Почва под ногами начала ломаться и крошиться на мелкие песчинки; вибрация подбрасывала их выше и отдельные долетали да шеи и лица. Песок яростно обжигал — парень зашипел от боли, когда по щекам прошёлся вертикальный огненный дождь. — Надень капюшон и застегнись по самый нос, — приказал он девушке.

Ксения торопливо перебирала ногами следом за своим спутником, на ходу застёгивая молнию до предела. Она натянула ткань как можно выше и накинула капюшон на голову, оставляя открытыми только глаза. Песок теперь хлестал по ногам с неистовой силой, а опора стремительно исчезала.

В один прыжок Матвей пересёк большой кратер, разделяющий их и склон горы. Он протянул руку, чтобы помочь Ксении перебраться на ту сторону, но не успел. С грозным рёвом и клубами ядовитой пыли песчаная лавина рухнула вниз. Путешественница вскрикнула от страха: она падала в открывшуюся перед ними пропасть. Внизу разверзлось кроваво-красное море песка.

— Держись! — сквозь зубы прошипел парень, свешиваясь с края скалы. Он ринулся вперёд и в последний момент успел схватить девушку за капюшон; теперь та безвольной куклой повисла над песчаной бездной.

— Поднимай меня, скорее! — закричала Ксения, цепляясь окровавленными пальцами за горные выступы. — Ткань рвётся!

— Брось рюкзак!

— Там компас…

— Бросай, я сказал!

Выбора не оставалось. Девушка уперлась одной ногой в скалу и освободила руку, стряхивая со спины лишний балласт. Стало легче: Матвей ухватился за капюшон двумя руками и принялся тянуть наверх что было сил. Острые камни впивались в его рёбра и рвали ткань футболки, а лёгкие забивало удушливым газом. Из кровавого моря внизу поднимались клубы оранжевого пара; кажется, надвигался песчаный шторм.

— Надо выбираться, — тяжело выдохнул парень, когда его спутница оказалась в безопасности. Ксения повалилась на спину и зашлась кашлем.

— Компас, — хрипло выдохнула она. — Мы потеряли его.

— У нас осталась карта.

— Точно! — встрепенулась девушка. Она сплюнула обжигающий язык песок и утёрла тыльной стороной ладони губы.

— Сначала заберёмся повыше, — Матвей поднялся с холодного камня и протянул спутнице руку. — Кажется, этот уровень скоро затопит. И чьи это только фантазии?

— Мамины, — ответила та, крепко хватаясь за чужую ладонь. — Она ненавидит песок.

 

Оранжевую звезду на жёлтом небосклоне затянуло лиловыми, редкими облаками. Море внизу бурлило и шипело своими “водами”, выбрасывая на нижние ярусы гор тонны ядовитого песка. Снег, величественно раскинувшийся по склонам, на поверку оказался пеплом. Матвей стоял у самого обрыва, опасливо поглядывая вниз на неистово бушующую стихию. Они взобрались на самый верх, укрывшись от горячего пара за очередным каменным выступом. Воды, что оставалась в его рюкзаке, хватило только на то, чтобы промыть Ксенины раны. Пить хотелось нещадно.

— Мы сейчас под самыми вратами, — подала голос девушка. Её спутник оторвался от созерцания пейзажа и вернулся в укрытие. По испещрённым свежими царапинами рукам путешественницы пробежала очередная чернильная волна, вновь сложившись в руны. — Только это не Центавр… Песок загнал нас под дверь Дракона.

— Это плохо? — настороженно спросил Матвей.

— Это странно, — Ксения поднялась с земли. — Мы должны были оказаться не здесь…

— Нет времени искать другую дверь. Уходить надо прямо сейчас. Песок уже почти добрался до нас.

— Ещё совсем немного осталось.

Парень тяжело вздохнул и сорвал с себя толстовку, которая успела превратиться в рваную тряпку. Неожиданно позади него раздался звучный кашель. Ксения склонилась пополам и держалась за живот, а на землю под её ногами брызнули чёрные капли.

— Что это?

— Чернила, — ответила девушка. Она отхаркнула последнюю порцию угольной жижи и вытерла рот. — Очевидно, песок оказался ядовит для меня… Он ослабил моё тело, и оно больше не может держать чернила в себе.

— А компаса теперь нет, — задумчиво произнёс парень. Он вытащил из кармана испачканный платок и протянул Ксении. Та кивнула в знак благодарности, взяла его и принялась вытирать подбородок. Матвей перевёл взгляд с её лица на лужу чернил под ногами и обратно. — Но ты ведь можешь отдать часть мне?

— Псих, да? — усмехнулась путешественница и ещё раз сплюнула. — Мне они не принесут такого ущерба, как тебе. Подумаешь, немного покашляю…

— Что будет?

— Ты делал когда-нибудь татуировки? — спросила она, хмуря брови.

— Настолько больно? — Матвей покосился на неё с очевидным недоверием.

— Раз в десять. На всём твоём теле одновременно выжгут около сотни татуировок разного размера и глубины. Всё ещё хочешь облегчить мои страдания?

— Давай, — ответил тот, даже не раздумывая. Он протянул Ксении руку и сам ухватился за её ладонь. Взгляд его глаз был полон такой решимости, что девушка даже на мгновение залюбовалась их яростным блеском. — Только поторопись… Хочу поскорее свалить отсюда.

— Ты не знаешь, на что подписался, — тяжело выдохнула путешественница. — Только громко не кричи…

И в следующее мгновение над разверзнувшейся под их ногами бездной раздался душераздирающий вопль. Матвей осел на колени и зажмурился, стискивая зубы и стараясь не кричать. Мышцы на его руках и шее натянулись как стальные канаты. Кожа покраснела и вспыхнула огнём, а следом от девичьей руки поползли горячие чернильные нити.

Боль была адской, практически невыносимой. Ксении стало жаль парня. Постепенно в её теле становилось меньше тяжести, и она смогла свободно вздохнуть. Разжав пальцы, путешественница выпустила ладонь парня из своей — Матвей тут же завалился лицом вперёд. Его кожа пылала и едва не светилась, а переплетение символов на ней медленно остывало. От самого затылка до ступней тело теперь расчерчивали угольные узоры; только лицо и ладони остались не тронуты.

— Ты как? — тихо спросила Ксения, присаживаясь перед ним на корточки. Она снова подала ему руку, на этот раз помогая подняться. — Не стоило тебе этого делать…

— Нет, стоило, — хрипло выдохнул Матвей. Он облизнул потрескавшиеся от жара губы и оттянул ворот футболки, рассматривая узоры на своей груди. — А ничего так, оригинально… Правда, ребята на работе не поймут.

— Идиот, — едва слышно выдохнула путешественница; в уголках её губ закралась улыбка. — Надо уходить.

— Я готов, — кивнул парень, вмиг став серьёзным.

Кровавое море снова пришло в движение. Ядовитые красные волны с неистовой силой разбивались о скалы, с каждым новым заходом выкидывая на берег всё больше песка. Под особенно сильным гребнем вскоре оказалась погребена и самая верхушка некогда высоких гор. Оранжевая звезда полностью скрылась за лиловыми тучами. Ни единой живой души больше не осталось в измерении Перто.

 

 

#

 

Яркая белая вспышка озарила собой пространство, а громкий хлопающий звук отразился от стен. Матвей рухнул вниз и зажмурился, спасая глаза от ударившего в них света. Сердце, казалось, стучало где-то в ушах, и пульс набатом долбил в стенки черепной коробки. Всего на мгновение мир перед ним померк, и парень провалился в забытье.

Это перемещение вышло на редкость странным. Никогда ещё смена дислокации не отражалась на его организме полной дезориентацией. Кое-как разлепив глаза, Матвей прищурился и попытался сфокусировать взгляд. Вокруг было светло — это первое, что пришло ему в голову. Яркий белый свет заливал собой всё пространство неизвестного измерения; от него шумело в ушах. Парень вытянул руки и прощупал опору под собой. “Земля,” — подумал было он, ощущая ладонями мелкие песчинки и камушки. Но поймав фокус, пригляделся и понял: зола. Под его ногами была зола.

Справа раздался шелест одежды и тихий кашель, которые привели его в чувство. Матвей оглянулся и поспешил подняться, отряхивая руки. Ксения рядом с ним сделала то же самое. Оба путешественника, как по команде, принялись вертеть головами и осматриваться.

— Только не говори мне… — прохрипел парень, козырьком приставляя ладонь к глазам.

— Да, — девушка усмехнулась. — Мы в чертовски огромном белом кубе.

И действительно — сейчас они находились на огромной пустоши, обнесённой четырьмя

гигантскими стенами. Усыпанный серой золой пол простирался на сотни метров вокруг, а над головами путешественников нависал громадный потолок. Всё было белым настолько, что буквально светилось. Здесь не нужны были звёзды.

— Что это за место? — спросил Матвей, оказываясь рядом с девушкой. Его голос отозвался эхом с дальних граней куба. Кажется, звук здесь распространяется по схожим с земными законам.

— Боюсь, что это Хагалаз, — ответила Ксения. Взгляд её казался задумчивым и серьёзным, а на лбу появилась складка. — Не могу поверить, что мы действительно оказались здесь…

— Подожди-подожди, — перебил речь путешественницы парень. То, что происходило сейчас, откровенно не нравилось ему; запахло паленым. — Ты можешь нормально объяснить, что происходит? Мы попали куда-то не туда или ты просто не знаешь, где мы?

— Я же тебе сказала! — не выдержала Ксения, впервые за всё время их знакомства повышая голос. — Это Хагалаз — измерение на девять часов, с главными вратами в созвездии Рака. До недавнего времени оно считалось запертым изнутри.

— То есть как?

— Без понятия, — девушка последний раз оглянулась и двинулась вперёд, к самому центру куба. — Пошли, — она кивнула своему спутнику, приказывая идти за ней.

— Как же мы попали сюда, если этот твой Хагалаз закрыт? — Матвей послушно следовал за Ксенией; та шла очень быстро и непрестанно оглядывалась. Вокруг стояла мёртвая тишина, и даже звука их шагов слышно не было.

— Есть лазейка — небольшое ответвление от двери Дракона. Теневой коридор, сокрытый в Нулевом Меридиане. Мама нашла его…

— Постой, — парень усмехнулся. Кажется, он начинал что-то понимать. — Так ты знала, куда мы направляемся? — на его слова девушка обернулась через плечо. По выражению её лица сложно было что-то понять, но вот глаза выдавали — она избежала встретиться с ним взглядом. — Ты знала.

— Ты бы не согласился, если бы я сказала всю правду…

— Почему? — парень недоумевал.

— Руна “Хагалаз” означает “гибель”, — ответила Ксения. – Очевидно же, что не просто так.

Некоторое время они шли молча. Путешественница не оборачивалась, но Матвей видел, как алели кончики её ушей. Становилось противно — как он мог так легко повестись? Поддался сказочкам про таинственные путешествия сквозь ткань миров, погеройствовать решил, словно мальчишка… Влюблённый мальчишка. “Так тебе и надо”.

— Так зачем я здесь? — наконец произнёс парень, нарушая затянувшееся молчание. Неведение убивало его, подгрызало изнутри. — Для чего?

— Как я уже сказала — до недавнего времени считалось, что Хагалаз заперт изнутри. Предполагалось, что это было сделано первым поколением путешественников, сошедших на Землю. Ты же читал об этом в мамином дневнике. Она смогла отыскать эту лазейку: путь пролегал через дебри Перто. Оставалась только одна проблема, — девушка усмехнулась, что-то вспомнив. — Не было ключа.

— Да, я читал об этом, — с сарказмом произнёс парень, — но по каким-то таинственным обстоятельствам страницы именно с этой частью истории оказались вырваны.

— Они у меня, — Ксения не отрывала глаз от пола. — Ключ нашёлся там, где никто и не ожидал его найти…

— Это человек.

— Как ты догадался? — путешественница резко остановилась и обернулась, одаривая спутника удивлённым взглядом. — Это действительно так…

— Я, по-твоему, совсем идиот? — хмыкнул Матвей, поравнявшись с ней. — Зачем бы ещё тебе понадобилось тащить меня с собой… И что дальше?

— Не знаю, — ответила Ксения. Она снова бесцельно проследила взглядом линию, соединяющую пол с ближайшей стеной. — Родители были здесь и, возможно, открыли врата.

— Как?

— Если бы я только знала, — обречённо выдохнула девушка. – Ни в одной из записей предков не сказано о том, как это сделать.

— Ну просто прекрасно!

 

У Матвея возникло стойкое ощущение дежавю — вокруг снова стояла мёртвая тишина. Прошло уже около двух часов, может больше. Он сказал бы точнее, да стрелки на часах застыли, будто приклеились к своим местам, и более не подавали признаков жизни. Положив под голову рюкзак, парень растянулся прямо на полу и устремил взгляд в потолок. Глаза уже привыкли к яркому свету; к отсутствию всякого движения привыкнуть оказалось сложнее.

Ни пить, ни есть не хотелось. Ровным счётом все физиологические потребности словно испарились, оставляя тело полым манекеном. К этому моменту Матвей уже перестал чему-либо удивляться.

— Ты привела меня умирать? — наконец он подал голос. Ксения сидела рядом с ним и играла чернильными рисунками на своих запястьях.

— Нет! — вспыхнула девушка, одарив его взволнованным взглядом. – Никто не говорит о том, что ты умрёшь!

— И что же тогда будет со мной? А?

— Не знаю…

— Вот так просто, — парень усмехнулся. — А если бы я не согласился? Нашла бы другого?

— Я не думала об этом, — девушка пожала плечами. Она накрыла ладонью маленького нарисованного лягушонка, запрыгнувшего на сгиб кисти. Лягушонок пропал.

— А твои родители? — Матвей тоже сел. — Кого они использовали в качестве ключа?

— Мою старшую сестру. Она у нас приёмная…

Ксения поёжилась и обхватила себя руками. Холодно не было — кажется, её потревожили недобрые воспоминания.

— Ну и семейка, — заключал парень. — А твой отец? Он такой же чокнутый, или это у вас только по женской линии передаётся?

— Откуда ты такой проницательный? – невесело усмехнулась Ксения. Неожиданно на её плечи опустилась порядком потрёпанная и изорванная толстовка. — Спасибо, — она благодарно кивнула и проводила взглядом Матвея, который вернулся на своё место. — Папа никогда особенно не разделял стремление мамы попасть сюда. Она считает, что Хагалаз — это не только измерение, но и отдельные врата. Будто отсюда можно попасть к истокам путешественников.

— А что, если она ошибалась? — спросил парень. — Если нет никаких врат, а только тупик? И мы застряли здесь, а твои родители и сестра даже не смогли сюда добраться.

— Я тоже так думала… Когда-то.

— Так вот в чём дело… — хмыкнул Матвей. – А я всё ломал голову, почему ты не пошла с ними.

— Мама отчего-то всегда считала, что долг нашей семьи – спасти путешественников от заточения, — начала Ксения. – До определённого возраста я свято разделяла её убеждения, но потом поняла – не нужно никого спасать. Всем нам и среди людей живётся неплохо, а телепортация вполне себе весомый бонус. Но мама не унималась. Она и папу подвязала, и сестру, — девушка тяжело вздохнула. – Последнюю вообще сильно заклинило на этом. Когда записи расшифровали и выяснилось, что ключом является человек, я забила тревогу. Нигде достоверно не было сказано, каким образом врата открываются и что при этом будет с тем человеком. Соня тут же вызвалась добровольцем, собралась принести себя в жертву. Мы даже поссорились из-за этого. Как раз перед началом экспедиции…

— Соня – это твоя сестра? – тихо спросил парень.

— Да.

— И что с ней стало? Что стало со всеми ними?

— Не знаю, — ответила Ксения. – На Земле прошло полгода, а от них не было ни слуху, ни духу. Но однажды я вернулась домой и обнаружила на столе записку, написанную маминым почерком. Это был адрес старьёвщика, у которого хранился компас. Кстати, я его потом выкупила. Не украла.

— Я знаю, — Матвей позволил себе улыбнуться. – Что дальше-то было?

— Дальше появился ты и мне почудилось, что это мой шанс. Шанс пройти этот путь самой и убедиться, что сказки порой всего лишь сказки. Или же встретиться с чудом лицом к лицу. Но теперь нет ничего! – воскликнула она, смаргивая накатывающие слёзы. – Нет ни шанса, ни чуда, ни обратного пути – только тупик!

Её голос громким эхом отразился от стен и взметнулся в самый потолок. Вдруг на его фоне послышался другой звук — противный скрежет, словно трение каменных плит друг о друга. Матвей поторопился подняться с пола и оглянулся, неосознанно придвигаясь к своей спутнице ближе. Путешественница смахнула со щеки прозрачную каплю и поднялась следом.

— Что это? — отчего-то тихо спросил парень, хватая девушку за руку.

— Не знаю, — честно призналась Ксения. Она бросила взгляд себе под ноги и ужаснулась. Зола, устилавшая пол, отступала к стенам, словно её сдувало невероятно сильным потоком воздуха. Но ветра не было, как и звука шелеста миллиардов крошечных песчинок по белоснежному камню.

— Неужели отсюда совсем нет выхода? — взмолился Матвей. Стыдно было признаться, но ему становилось страшно. Никто не знал, что могло произойти с ними в следующую секунду.

— В маминых записях ничего не говорилось об этом…

Пол под ногами завибрировал, а скрежет повторился вновь. Под ошарашенными взглядами путешественников перед ними вырастал огромный куб. Его рёбра достигали около десяти метров каждое, а сам он весь был белым — под стать Хагалазу.

— Бежим! — крикнула Ксения, когда гигантский куб двинулся на них. Она сорвалась с места, увлекая следом Матвея и не выпуская его руки из своей. Парень не отставал и даже не оглядывался, позабыв на полу свои вещи.

— Что за чертовщина?!

— Без понятия!

Они бежали так быстро, как только могли. Мышцы ног стремительно наливались свинцом — не прошли даром гонки с адскими псами. Дышать обоим становилось труднее, а татуировки на теле Матвея неожиданно вспыхнули синим сиянием.

— А это что такое? — завопил он, украдкой осматривая свои руки. Куб позади них не отставал, а расстояния до ближайшей стены опасно уменьшалось.

— Карта! — осенила Ксению догадка. Она резко затормозила на месте, да так, что завизжали подошвы ботинок и поднялась пыль. Парень тоже вынужден был остановиться. Он споткнулся и едва не впечатался лицом в пол. Руки девушки вовремя удержали его от падения. — Карта пытается нам сказать, что есть ещё выход!

— Вовремя… — простонал Матвей и выругался сквозь зубы. Лёгкие горели огнём и, казалось, закипали. — Где он?

— Подожди, сейчас…

Ксения оглянулась на куб, чтобы оценить разделяющее их расстояние и примерно прикинуть, сколько у них оставалось времени. Его было мало. Задрав изорванную футболку парня до самой шеи, она принялась судорожно изучать ровные столбы рун и цифр между его лопатками.

— Мне кажется, сейчас немного не время для нежностей…

— Дошутишься! — прошипела сквозь зубы девушка и пнула его коленом под зад. Матвей, не ожидавший такого поворота, дёрнулся и завалился вперёд. — Руны говорят, что выбраться отсюда можно только через врата Рака. Они открываются всего раз — когда Солнце входит в созвездие. В самый длинный день в земном году…

— Двадцать первое июня, — произнёс парень. — Твой день рождения.

— Запомнил, — Ксения невесело усмехнулась. — И где мои поздравления?

— То есть это сегодня? — удивлённо выдохнул Матвей. Не могло же им действительно так повезти — он отказывался верить.

— Да, но…

Договорить девушка не успела. За разговором путешественники и не заметили, что куб подобрался к ним совсем близко. В спину Ксении ударило потоком энергии, и едва не сшибло с ног. Словно в замедленной съёмке парень наблюдал за тем, как её тело постепенно исчезало в одной из граней куба. Как её стремительно засасывало, начиная с ног — и вот уже только худая окровавленная рука осталась на поверхности. Матвей в последний момент ухватился за девичье запястье и потянул на себя, что было сил. Но куб продолжал надвигаться на него: вскоре он поглотил и парня, а после исчез в ближайшей стене, словно его никогда и не было.

Ксения упала, а Матвей навалился на неё сверху. Их обоих буквально выплюнуло из стены и швырнуло на пол.

— Слезь с меня!

Путешественница закряхтела и выругалась, пытаясь выбраться из-под тяжелого тела. От её толчка парень рухнул на пол и ударился головой.

— Больно же… — он перевернулся на живот и осмотрелся. — Где мы?

— В сердце Хагалаза.

Пространство, в котором они оказались, напоминало всё тот же куб — только размером поменьше. Золы на полу не было; все шесть граней светились мягким жёлтым светом. А ещё, расстояние между ними стремительно сокращалось — стены надвигались разом со всех сторон.

— Надо выбираться, — подытожила Ксения. Она схватила своего спутника и потащила за собой, увлекая в самый центр их клетки. — Кажется, теперь моя очередь тебя спасать …

— Перестань! — Матвей вырвался из её рук и поднялся на ноги. — Что надо делать?

— Тебе — стоять и молчать.

Оказавшись в самом центре, Ксения присела на корточки и прижала ладонь к полу. Остатки чернил в её теле оживились: тонкие чёрные нити потянулись из руки к белому камню, принимаясь выжигать на нём загадочный символ. Парню ещё не доводилось такое видеть.

— Что это? — спросил он, отступая в сторону. Символ оказался достаточно большим и напоминал собой наложение друг на друга всех существующих рун разом.

— Руна Земли, — ответила девушка. Когда свет по краям рисунка погас, она отняла ладонь и поднялась на ноги. — Она искусственная, но только с её помощью можно попасть прямиком на Землю, минуя Нулевой Меридиан.

— Это всё, конечно, занимательно…

— Дай часы, — Ксения протянула руку в требовательном жесте.

— Зачем? — недоумевал парень.

— Прошу тебя…

Матвею ничего не оставалось, как выполнить её просьбу. Громко щёлкнул замок под дрожащими от волнения пальцами, и вскоре часы перекочевали к путешественнице. Она торопливо протёрла запылившийся циферблат и сделала шаг назад.

— А теперь, встань на руну.

— Я не понимаю…

— Да встань же ты на эту чёртову руну!

Парень вздрогнул от крика и послушно встал в самый центр выжженного на камне символа. В душе у него с самого начала поселилось дурное предчувствие, и сейчас оно с оглушительной точностью сбывалось.

— Только не говори мне, что выйти сможет только один из нас, — произнёс он охрипшим голосом. Мозг отказывался верить; это просто глупо.

— Ты сам это сказал.

Ксения тяжело вздохнула и подняла голову, отрывая взгляд от циферблата часов. Наконец их глаза встретились, и в душе Матвея что-то болезненно надломилось. Он вглядывался в её лицо и читал в уголках бледных губ сожаление и боль – столько всего и разом.

Секундная стрелка мелко задрожала, намереваясь сорваться с места. Свободного пространства оставалось мало — Ксения стояла у самого края руны, подпирая плечом стену.

— Я верну тебя домой, — вдруг произнесла она, серьёзно взглянув на Матвея. Ему не хотелось запоминать её такой.

— Ты хоть понимаешь, что со мной будет? — обречённо спросил парень.

— Прости меня, — сказала девушка. Теперь и минутная стрелка вздрогнула. – Я не хотела, чтобы так получилось… Прошу, не пытайся меня искать, — на дне её глаз блеснули слёзы. – Возможно, мы ещё встретимся…

Вопрос о том, что же значили её последние слова, так и не успел прозвучать. Он повис в воздухе и мгновенно растаял, как только Матвей исчез. Секундная стрелка последний раз дрогнула и наконец сорвалась с места. Она принялась яростно крутиться, вскоре увлекая за собой и две других. От их стремительного движения чёрный циферблат вспыхнул белым, как и звёзды в созвездии Рака.

— Время вышло, — горько прошептала Ксения, оставшись одна. Руна Земли вдруг начала разрастаться, опутывая своими узорами тесное пространство куба. Путешественница удивлённо выдохнула, а стекло часов звонко треснуло.

Хагалаз распахнул для неё свои Врата.

 

#

 

Вода в стакане дрожала и билась о стеклянные стенки. Кажется, это тряслись его руки. Матвей не мигая смотрел на воду и никак не мог вырваться из водоворота собственных мыслей.

— Ты как? – тихо позвал женский голос, а плеча коснулись тёплые пальцы. – Нормально всё?

— Да, — кивнул парень и отставил стакан на стол. – Всё в порядке…

Но это было не так. Пару часов назад он проснулся в своей постели как ни в чём не бывало. Снился ему какой-то странный и жуткий сон, в котором они с Ксенией отправились в путешествие, и девушка погибла. Поднявшись, он поспешил добраться до ванной комнаты – смыть с себя этот кошмар. Но каков же был его ужас, когда собственное отражение встретило синяками, ссадинами и чернильной росписью по всему телу. Однозначно, он не спал.

А теперь Матвей сидел на диване в гостиной некогда их квартиры. В кресле напротив устроилась та самая Соня – живая и невредимая.

— Так ты говоришь, что тебя отправили домой? – тихо спросил парень.

— Не совсем так, — ответила девушка. – Точно домой не получилось. По ошибке меня закинули в Китай. Как видишь, выбираться оттуда пришлось долго.

— Полгода, — усмехнулся Матвей. – Ты могла бы и позвонить.

— Не могла.

— Отчего же?

— Мне запретили… — Соня вздохнула. – Это путешествие должно было стать её личным испытанием.

— Что стало с твоими родителями? – парня действительно интересовал этот вопрос. – Что станет с ней?

— Они открыли Врата и ушли в свой мир. Ксеня просто последовала за ними.

— Как это работает?

— Ключ состоит из двух частей — руны Земли и человека. Наша энергия позволяет замкнуть жизненный круг и высвободить наружу огромную силу. С помощью неё можно открыть любые двери во Вселенной. Именно по этой причине путешественники так яростно нас оберегали.

— Они смогут вернуться обратно? – спросил Матвей. Это волновало его больше всего на свете.

— Если Ксеня не закрыла Врата – конечно. В противном случае они могут передать послание кому-нибудь здесь, чтобы те открыли Врата. Вопрос в другом – захотят ли они возвращаться.

Парень на мгновение опешил. Он и не думал о таком варианте: вдруг Ксения действительно захочет остаться в своём мире.

— Моя сестра, — продолжила девушка, заметив перемену в его настроении, — она особенная. Ксеня видит жизнь и своё место в ней иначе, чем другие путешественники. Она принадлежит обоим мирам одинаково, в равной степени. И сейчас у неё есть выбор – остаться там или вернуться обратно. Нам остаётся лишь надеяться, что он окажется правильным.

«Возможно, мы ещё встретимся…».

 

 

Выбор сделан.

3

Автор публикации

не в сети 9 лет

alpanda

Хагалаз 3
Комментарии: 0Публикации: 1Регистрация: 26-04-2015

Добавить комментарий