Их путешествие началось промозглым сырым рассветом. Мари осторожно выскользнула из своей комнаты, изо всех сил стараясь ступать бесшумно: ей не хотелось, чтобы кто-то из домочадцев заметил её побег. Она сама не могла объяснить, почему просто не поговорила с ними начистоту, но, в её представлениях, никакое Великое Приключение не могло начинаться буднично.
Рейнар ждал её у чёрного выхода, практические сливаясь с густой тенью, падающей от высокой живой изгороди. Он был задумчив и мрачен, но стоило Мари появиться в поле зрения, как его лицо тут же осветилось радостью и разгладилось.
Он с улыбкой протянул ладонь девушке.
— Следуйте за мной, миледи, — буквально промурлыкал мужчина, глядя на неё с хитринкой и игривостью.
Мари с безумно колотящимся сердцем приняла его руку, и тёплые пальцы Рейнара сомкнулись на её кисти. Тут же всё волнение, все сомнения, что одолевали девушку по пути сюда, испарились, сменившись ощущением правильности происходящего. Она, глубоко вздохнув, решительно шагнула вперёд под одобрительной улыбкой Рейнара.
— Мы начнём наше путешествие с дивного живописного уголка к западу отсюда, — мужчина широким жестом обвёл виднеющийся за рекой лес.
— И будем искать добрых духов природы? – улыбнулась Мари.
— Их незачем искать: добрые духи не прячутся от светлых людей, — улыбнулся Рейнар.
Девушка бросила последний робкий взгляд на свой дом. Она наверняка будет скучать по нему, по своей семье, но потому так сладко будет возвращаться в родные стены после долгого путешествия. Её мама услышит, наконец, не только книжные истории, но и те, которые произойдёт с Мари на самом деле. Братья и отец, конечно, поворчат, что она ушла практически совсем налегке, не считая небольших запасов еды и денег, но всё равно с интересом будут прислушиваться к её рассказам. И рядом будет сидеть Рейнар, будто бы немного в стороне, но всё же вместе со всей её семьёй.
Мари, прикрыв глаза, будто бы наяву увидела один из этих вечеров. Все её близкие соберутся у камина, устроившись кто на полу, кто на креслах, кто на диване. Посреди их небольшого круга будет стоять поднос, переполненный разными вкусностями, а в руках каждого будет тёплый ароматный чай, непременно ягодный. Хотя Рейнар наверняка выберет мятный, как и её отец, потому что они не слишком большие любители ягод. Мари устроится под боком у Рейнара, упираясь ногами в бедро одного из братьев. Пока она будет рассказывать историю, кто-то обязательно будет опускать смущающие шуточки, от которых Мари будет вспыхивать и возмущённо сопеть, а Рейнар в ответ только мягко рассмеётся и притянет её поближе к себе, зарываясь носом в её волосы. От этого она смутится только больше, а мама только улыбнётся и ласково посмотрит на них, шутливо ткнув в плечо беззлобно ворчащего отца.
Её семья просто замечательная, и почему-то Мари была уверена, что они непременно примут Рейнара в свой круг. Но это будет потом, а сейчас…
Она широко распахнула глаза и вдохнула прохладный сырой воздух полной грудью, с замирающим сердцем глядя на бесконечные просторы, раскинувшиеся под её взором.
А сейчас они начинают свой путь, который обязательно приведёт их домой.
Первые дни путешествия для не привыкшей к долгим пешим переходам Мари выдались тяжёлыми. Им приходилось часто делать привалы, но даже эти короткие перерывы не давали её ногам достаточного отдыха. Было непривычно холодно и тихо, ноги о и дело спотыкались обо что-нибудь, даже если они шли ровной дорогой, сумка с припасами тянула вниз, а её кожаные ремешки нещадно натирали плечи. Мари радовалась тому, что догадалась надеть не красивую, а удобную и плотную одежду, высокие сапоги и тёплый плащ, в которых она обычно занималась верховой ездой. Сложно представить, во что превратилось бы платье, реши она одеться во что-то более привычное.
На самом деле, она бы не решилась покинуть Эрвенвилле, не будь рядом с ней Рейнара. Он всё время держался рядом с ней, хотя наверняка привык передвигаться более быстро. Пока Мари с пыхтением преодолевала очередную паутину из вздыбившихся корней деревьев, Рейнар вдохновлённо рассказывал о месте, куда они направлялись. В моменты, когда препятствия под ногами девушки одерживали победу над равновесием, мужчина успевал подхватить её, улыбаясь и беззлобно шутя над неуклюжестью Мари. Чаще всего он просто подхватывал её под локоть, но иногда он поддерживал её за талию, прижимая к себе, и в эти моменты Мари готова была то ли провалиться под землю от смущения, то ли застыть на месте навечно.
Обычно они тратили на переход весь день, а под вечер, когда солнце скрывалось за линией горизонта, Рейнар привычно сооружал место для ночлега, а Мари занималась поисками хвороста для костра. Пока девушка занималась огнём, её спутник успевал поохотиться и раздобыть воды. Затем наступало весёлое время готовки, когда они жарили кусочки дичи на палочках, а затем, то и дело обжигая губы и язык, с жадностью поглощали мясо. В огне медленно нагревалась железная фляжка с водой, в которую Рейнар помещал различные травы, и когда с главным блюдом было покончено, наступало время чая и историй.
Они сидели практически вплотную к костру, и между их телами оставалось расстояние буквально в половину ладони. Рейнар осторожно и ловко вытаскивал из костра раскалённую фляжку, обматывал её тканью, а затем медленно пробовал получившийся напиток. Удовлетворившись вкусом, он передавал чай Мари, но девушка не столько пила его, сколько наслаждалась ароматом.
— Что ты добавлял сегодня? – спросила она, с наслаждением вдыхая свежий пряный запах, от которого хотелось чихать.
Рейнар хитро улыбнулся.
— А ты как думаешь? – хмыкнул он, весело щуря глаза.
Мари задумалась. Когда им удавалось найти какие-нибудь полезные травы, Рейнар всегда учил её правильному сбору, объяснял, что это за трава и какими свойствами она обладает. Сегодня они, к вящей радости мужчины, набрели на несколько кустиков мяты, и это растение, если растереть его пальцами, пахло почти так же, как чай. Следовательно, здесь абсолютно точно содержалась мята. Но было что-то ещё, какой-то оттенок, который не давал покоя. Что-то… цветочное, наверное? Мари принюхалась, прикрыв глаза. Да, определённо, цветы. Что-то даже знакомое, такое неуловимо-привычное, что она видела буквально каждый день. И во время пути они наверняка проходили мимо этого растения, потому что Рейнар не засушивал травы: не было подходящих условий.
Белые некрупные цветы с солнечно-жёлтой сердцевиной и вытянутыми овальными лепестками. О, конечно же…
— Мята и ромашка? – улыбнулась Мари, уверенная в своей догадке.
Рейнар медленно кивнул.
— Ещё немного мёда, — сказал он, довольный её ответом.
— Мёда? Разве у нас был мёд? – удивилась девушка.
Мужчина весело ухмыльнулся.
— Пока юная леди пыталась выпутать из волос паутину, мне посчастливилось найти пристанище диких пчёл и даже урвать немного мёда, — произнёс он с явным наслаждением, наблюдая за тем, как лицо Мари быстро налилось краской.
Девушка, опустив голову, что-то возмущённо-смущённо пробормотала, в ответ на что мужчина мягко рассмеялся, слегка запрокинув голову. Мари, не выдержав, засмеялась тоже, вспоминая собственную панику, когда всё её лицо облепила паутина, а прямо перед носом показался маленький паучок. Ох, и визжала же она тогда… Неудивительно, что Рейнар успел найти и добыть мёд, пока она воевала с паутиной и приходила в себя: на это ушло порядочно времени.
— Д-допустим, — кивнула Мари, попытавшись спрятать пылающие от смущения щёки за фляжкой. Впрочем, судя по усмешке Рейнара, безуспешно.
Они посидели ещё немного, глядя на весело пляшущий огонь, передавая друг другу горячую фляжку с ароматным напитком, который обжигал язык, но всё равно казался самым вкусным из того, что когда-либо пробовала Мари. Правда, в этом путешествии ей всё казалось самым-самым. Она в полной мере ощутила себя главной героиней одной из тех историй, что в виде книг пылились сейчас на книжных полках в библиотеке. Но в отличие от тех рассказов, её сюжет только строился, и они с Рейнаром были куда более реальны, чем люди, живущие на старых страницах.
Задумавшись, Мари пропустила тот момент, когда Рейнар оказался совсем близко, настолько, что его дыхание коснулось её щеки.
— Р-рей?.. – пискнула она, вздрогнув от неожиданности.
Чёрные глаза мужчины загадочно мерцали в отблесках костра, и в их глубине плясали багровые огоньки. Они манили за собой, обещая нечто вечное, потаённое, опасное…
Мари судорожно вздохнула и перевела взгляд куда-то в волосы Рейнара, забавно топорщащиеся над правым ухом.
— Хочешь, я научу тебя одному фокусу? – не обращая внимания на двусмысленность их положения, произнёс Рейнар голосом демона-искусителя.
Ох.
Нет, Мари вовсе не была разочарована тем, что не произошло того, о чём обычно говорят в подобных романах, но всё же она ожидала несколько иного.
— Фокусу? – девушка заинтересованно приподняла брови, стараясь думать о чём угодно, только не о дыхании Рейнара, которое всё ещё согревало её щёку.
На губах мужчины зазмеилась улыбка. Игривая и весёлая ровно в той же степени, что и мрачно-угрожающая, она полностью пленила Мари. Девушка будто бы наяву услышала сухой щелчок замкнувшегося капкана.
Рейнар осторожно взял её кисть за самые кончики пальцев и приблизил её к костру. Их плечи плотно соприкасались, и этот жар был едва ли не сильнее, чем обжигающее тепло огня.
— Доверься мне, — сказал мужчина, внимательно глядя на неё.
И погрузил их сомкнутые руки прямо в пламя.
Если бы Мари могла, она бы закричала. Но огонь… не был горячим. Он ласково обхватывал их пальцы, ласкаясь, будто огромный рыжий кот. Она будто бы надела тёплые перчатки, а не поместила руку в горящий костёр. Это зрелище пугало и завораживало. То, как их кожу облизывает огонь, оставляя едва заметные тёмные полосы у самых кончиков ногтей. То, как пальцы Рейнара обхватывают её, защищая от стихии, но в то же время позволяя насладиться слегка щекочущим тёплым прикосновением.
Мари прерывисто вздохнула, вдруг поняв, что задержала дыхание в тот момент, как Рейнар взял её за руку. Она перевела потрясённый взгляд на лицо мужчины, напряжённое и торжественное одновременно.
— Это… как? – выдохнула она, непроизвольно дрожа.
Рейнар, мягко улыбнувшись, из-за чего его лицо перестало быть резким, ласково погладил её пальцы и вытащил их руки из огня.
— Всё просто, — промурлыкал он, массируя большим пальцем её ногти. – Это магия, миледи.
Мари прошила волна крупной дрожи. На миг её охватило ощущение силы, власти, бушующего пламени в венах. Стоит взмахнуть рукой – и весь мир может осыпаться прахом. Сила пьянила, норовила вырваться из её тела и сжечь всё вокруг – просто для того, чтобы развернуться в полную мощь.
Магия. В её руках только что была самая настоящая магия.
Хотелось смеяться и кружиться, раскинув руки в стороны, и чтобы потоки ветра метались вокруг, подхватывая её волосы, её смех, её энергию, и всё это сливалось в ураган, торнадо, шторм.
И улыбка уже готова была исказить лицо Мари, как вдруг перед её внутренним взором возникло лицо матери, бледное, осунувшееся, исказившееся усталостью и болезнью. Бушующее в крови пламя улеглось, медленно, будто нехотя, подчиняясь её воле.
Девушка тяжело выдохнула, дрожа и крепко стискивая зубы. Она осторожно посмотрела на Рейнара, который внимательно наблюдал за тем, как менялось её лицо. Он не улыбался, не шутил, а смотрел тяжело и остро, так, будто готов был в любой момент воткнуть ей кинжал под рёбра, если она вдруг потеряет контроль. Мари вздрогнула. Ей впервые подумалось о том, что её спутник может быть опасен.
Но стоило опасению отразиться в её глазах, как лицо Рейнара тут же смягчилось, и он ласково ей улыбнулся. В его глазах, до того непроницаемо-чёрных, будто бы поглотивших весь свет, засверкали игривые огоньки.
— Я могу научить миледи магии, если она того пожелает, — произнёс он, по-прежнему ласково массируя её пальцы.
Мари на миг прикрыла глаза, задумавшись. Магия… если она действительно существует, то было бы глупо упустить возможность научиться управлять силой. Но риск потерять контроль слишком велик. Эта жажда разрушения, охватившая её на несколько мучительно долгих мгновений, могла поглотить её полностью.
Но всё же… Девушка слегка сжала пальцами кисть Рейнара. У неё есть учитель, тот, кто сможет остановить её, если эта жажда выйдет из-под контроля. И раз он решил доверить ей тайну магии, если ему захотелось обучить её этому искусству… Почему нет? Возможно, этот дар поможет ей излечить мать и многих других людей.
Мари решительно распахнула глаза.
Она научится. Обязательно научится управлять своим даром и использовать его во благо людей.
Так и шло их неторопливое путешествие: день они тратили на переход, а вечером, у костра, Рейнар учил её магии. И если Мари надеялась на то, что всё станет получаться сразу, ей пришлось быстро разочароваться. Рейнар учил её ощущать энергию природы и свою собственную, частенько давал какие-нибудь небольшие предметы, подобранные во время дороги, и просил определить, как он ощущается. Девушка часто не ощущала совсем ничего, но не отчаивалась и пробовала ещё и ещё, до тех пор, пока не научилась доверять собственному чутью. И в тот момент, когда она впервые позволила себе окончательно открыться для мира, с неё словно бы спала пелена.
Бескрайние луга вокруг были пронизаны разноцветными дымчатыми потоками, загадочно переливающимися, перекручивающимися между собой, будто нити, составляющие тонкое кружево. Даже камень, даже сухая земля под ногами дышали, жили, полнились силой. Мир обрёл новые краски, дополнился новым измерением ощущений и вкусов, и он был удивительно прекрасен.
В один из прохладных вечеров, когда даже у костра им пришлось сидеть в обнимку для того, чтобы согреться, Рейнар заставлял пламя плясать, перебираясь с одной ветки на другую. И Мари, уловив ритм мелодии, начала звучно напевать её, подбадривая огонёк.
Покачиваясь в такт напеву и хлопая в ладоши, девушка не заметила, как сама начала пританцовывать, кружась вокруг костра. Распущенные волосы взметались в воздух, отражая отблески пламени, и это походило на то, как если бы огоньки танцевали вместе с ней. Её пальцы цепляли дымчатые потоки, и они тонко звенели, вплетаясь в ритм, усложняя, дополняя мелодию.
Оборот вокруг своей оси – тяжёлый шлейф волос охватывает спину, ложится на плечи и стекает по ним, будто ночные ручейки в отблесках звёзд.
Шаг в сторону, взмах кистью – и пламя тянется за невесомым прикосновением.
Тонкие пальцы гладят воздух, мелодичный голос наполняется глубиной и силой горной реки – голубые глаза сияют колдовским огнём.
Стройную талию обхватывают сильные мужские руки и уводят за собой – танец становится более чувственным, но всё таким же пламенным. Они кружатся вокруг костра, то близко, настолько, что их тени сливаются воедино, то отходя так далеко, что даже рука не дотягивается, и пальцы хватают лишь пустоту. Глаза в глаза, дыхание в дыхание, ритм в ритм – этот танец слил их воедино, не оставив и шанса на разделение.
В какой-то момент их лица оказались настолько близко, что Мари ощутила жар губ Рейнара на своих. И они застыли, обрывая танец, глядя друг на друга широко распахнутыми глазами, не решаясь преодолеть эту тонкую грань.
И когда Мари уже качнулась назад, намереваясь отойти, тёплые пальцы Рейнара мягко обхватили её лицо. Чёрные глаза, в которых было видно отражение голубого света, оказались совсем близко, и Мари утонула в них, погрузившись с головой. Их губы соприкоснулись – и это словно поставило точку.
Мари прильнула к Рейнару, запуская пальцы в его волосы, прижимаясь к нему всем телом. Ближе, ближе, ей хотелось ощущать его как можно ближе. Она задыхалась от поцелуя, её тело пылало и билось в недостатке тепла. Его всегда спокойное дыхание сбилось, вырываясь короткими выдохами, одна ладонь переместилась на её талию, прижимая Мари ближе, вторая же мягко согревала щеку и ухо.
Это было похоже на перерождение и падение в бездну.
И в какой-то момент Мари поняла: она ступила на путь, с которого ей никогда не удастся сойти.