Пятьдесят два года я работаю приспособленцем. Ну может, чуть больше. Ещё будучи младенцем я научился манипулировать. Сначала родителями. Ведь тогда не было памперсов, поэтому я справлял нужду в пелёнки и криком сообщал, что нуждаюсь во внимании.Потом докторица сказала, что у меня режутся зубки и я могу безнаказанно будить родителей среди ночи; требовать массаж животика, потому что у меня мол после роддома распрямляются кишочки.
Я научил гостей угукать со мною кукольными голосами, строить рожи, когда мне было скучно; чтобы не передвигаться на своих ногах стимулировал носить меня на руках. Мне не надо было работать, меня кормили самым лучшим, и со слов бабки, за меня даже пережёвывали.Что говорить, мне было принципиально лень самостоятельно вытирать попку. А вместо того, чтобы разговаривать, я показывал рукою в сторону того, чего хочу.
Где то годам к семи меня раскусили. Купили ранец и отправили в школу. Там были матёрые, беспощадные люди- учителя. Они учили, как приспосабливаться к сосуществованию с такими же, как и я. Например: как прятать бутерброды от старшеклассников, списывать домашние задания, красть булочки в буфете, прогуливать уроки и грубить старшим. Это был уже другой уровень приспособленчества.
Потом учила жизнь, друзья, работа, влюблённость, разводы, деньги, предательства, дети, болячки, верность, измены и так далее. До сего дня. Пока я не понял, что жить- это не просто процесс, это целое искусство; а дожить до пятьдесят два- ещё надо суметь!
И вот мне эта цифра; и я явно понимаю, что процесс в обратную не запустить; и что раньше, в юном возрасте, приспосабливаться было гораздо проще. Не надо было говорить того, чего не хочешь; фальшиво улыбаться, терпеть, льстить, врать и лицемерить.
Наверное с годами, те, что окружали меня, тоже повысили квалификацию, и наши поединки в кто- кого, вышли на уровень каких то прям рейтинговых многоходовых боёв.
Закрадывается мысль, что люди, с возрастом, оттачивают своё мастерство.
Например, приходят на помощь такие инструменты, как маразм, склероз и различные физические немощи, видные не продвинутым обывателям и вызывающие у них сострадание.
Вся эта возрастная трагикомедия сводит к уровню, с которого всё собственно и начиналось: с выпученных глаз при рождении, с неспособности соображать и с потребности, чтобы тебе вытирали попку близкие люди. Отсюдова возникает закономерный философский вопрос: а стоило ли всё это начинать? Как там его, это слово? «Приспосабливаться»?
А вы как думаете?
А?
Автор публикации
